Инсайдер

Шаваш достал из папки лист бумаги с личной печатью.

— Как только Бемиш улетит с планеты, — сказал Шаваш, — этот лист будет уничтожен. Таким образом, в твоих интересах сделать так, чтобы Бемиш улетел с планеты. Ты меня понял?

— Да, господин.

— Теренс Бемиш умный человек, и он вряд ли ожидает, что я упущу возможность прислать к нему шпиона.

— Зачем же он просит вас об управляющем?

— Он надеется переманить моего шпиона на свою сторону. Когда он сделает тебе достаточно добрых дел, ты можешь сделать вид, что так оно и произошло. Ты признаешься, что я послал тебя следить за ним. Но помни, что Бемиш может дать тебе денег или стипендию, однако только я избавлю тебя от этого листа. И помни, что если бы у Бемиша был этот лист, он бы не играл с тобой в доброго человека. Он будет добр к тебе только потому, что у него нет другого оружия.

* * *

Бемиш любовался старинной мозаикой, покрывавшей стены второго этажа, когда услышал в воздухе характерный шелест спускающегося флайера. Он вышел на галерею: во дворе стоял белый флайер, над крыльями его еще бились последние сполохи «радуги». Через мгновение «радуга» потухла, крыша флайера раскрылась, как коробочка мака, и из машины вылезли двое: красивый, гибкий юноша в чинном белом костюме и другой, скорее тощий, чем стройный, в клетчатой рубашке с оборванными рукавами и с красным цветком в волосах, по моде нынешних бунтарей.

— Можешь жить здесь хоть два месяца, — громко и по-английски сказал юноша в чинном костюме, видимо, не опасаясь, что кто-то может его понять, — никто и рта не раскроет. За здешним управляющим водятся кое-какие грешки, и он не скажет о тебе даже брату.

— И много этих грехов?

— Не больше, чем у директора любого поганого банка.

Тут старший юноша оглянулся и заметил Бемиша, который, особо не таясь, стоял у галереи, опоясывающей виллу вокруг второго этажа.

— Эй, ты кто такой? — позвал по-вейски юноша.

— Меня зовут Теренс Бемиш, и я хозяин этой виллы.

— Что за вздор! Это усадьба моего брата!

— Именно так. Но вчера Киссур выгнал управляющего усадьбой и подарил ее мне.

Юноша тревожно завертел головой, а Бемиш сказал:

— Прошу. Не думаю, что Киссур обрадовался бы, узнав, что я прогнал его брата с гостями.

Бемиш велел слугам накрыть стол на террасе, и скоро он и его неожиданные гости поглощали обильный завтрак. Брата Киссура звали Ашидан, спутник его представился не без насмешки как Джон Смит.

— А чем вы занимаетесь? — спросил Ашидан.

— Я финансист.

— Со странной публикой общается мой брат, — заметил Ашидан.

— А вы чем занимаетесь? — поинтересовался Бемиш у нового гостя.

— Не ваше дерьмовое дело.

Бемиш несколько оторопел.

— Позвольте, — спросил он, — мы ведь с вами познакомились две минуты назад. Я ничего о вас не знаю. Что вы знаете обо мне, чтобы называть меня дерьмом?

— А вы каким классом прилетели сюда, на эту планету?

— Первым.

— Ну вот. Разве человек, у которого хватает денег на то, чтобы летать первым классом, может быть не дерьмом?

— Вы анархист? — поинтересовался Бемиш. — Коммунист?

— Сочувствующий.

— Чему и кому? Эсиноле? Марксу? Ли Дану?

— Сочувствующий народу, который люди вроде вас заорали деньгами.

— А почему вы сочувствуете ему на Вее?

— Мне интересна эта планета, — сказал Смит. — Она еще не погрязла в материальном достатке.

— Да, — согласился Бемиш, вспоминая копошащихся в поле крестьян, — не погрязла. Но я надеюсь это дело поправить.

— А?

— Сделать так, чтобы она погрязла в достатке, — уточнил Бемиш.

— Вздор! Вам нет дела ни до чего, кроме собственной прибыли!

Бемиш неторопливо ел утренний суп. Последний раз он слышал эти слова от бывшего генерального директора «АДО», вышвырнутого им из удобного, но обременительного для фирмы кресла.

— Полегче на поворотах, Джонни, — насмешливо сказал Ашидан, — а то он сейчас побежит звонить в полицию.

— Я бы непременно позвонил в полицию, — сказал Бемиш, — если бы вы на моих глазах собирали бомбу. Но поскольку вы только языком молотите — на кой черт я буду звонить?

— А брату скажете?

Бемиш внимательно смотрел на Ашидана. «Ну и семейка, — мелькнуло у него в голове, — один раскатывает на танке по цехам иностранных предприятий, а другой в Принстоне читает Маркса… Интересно, почему Киссур ему не подарил виллу?» Бемиш выудил из кармашка спутниковый телефон и протянул юноше.

— Скажите ему сами, — предложил Бемиш.

Ашидан поднялся и сошел в сад, чтобы позвонить. В этот миг на террасу прибежали слуги, извещавшие о приезде уездного начальника.

Уездный начальник привез с собой дары: три блюда жареного мяса с чесноком, молочного поросенка, салаты в плоских корзиночках, а также блюдо сдобного печенья в форме грецких орехов и круглый сладкий пирог с начинкой из айвы, украшенный фамилией Бемиша, написанной, впрочем, с ошибкой.

Бемиш провел гостя в садовую беседку. Начальник поклонился ему пирогом и сказал:

— Большая честь, господин Бемиш, что вы теперь будете, в некотором роде, проживать среди нас. Я счастлив выразить вам свою благодарность. Благодаря вашей помощи и отваге Киссура было раскрыто преступление, редкое по гнусности и масштабам.