Инсайдер

Прошла секунда, показавшаяся Ашинику столетием. Потом генеральный директор Ассалаха оттолкнул наведенный на него пистолет и громко сказал:

— Ну и сволочь ты, Шаваш!

В широко раскрытых глазах юноши мелькнуло изумление.

— Ты свободен — сказал Шаваш Ашинику. — И когда в следующий раз будешь готовить на меня покушение, посмотри, чтобы рядом не было твоего хозяина, а то некому будет заступиться.

Бемиш молча оттолкнул чиновника, оглянулся и с бешеной улыбкой, сосредоточенно принялся сдирать с одного из палачей штаны и рубашку. Палач испуганно пискнул, вывернулся из рук начальства и убежал. Через минуту он явился с чистым платьем.

Второй охранник с досадливой улыбкой разомкнул наручники, стягивавшие окровавленные запястья.

— Помыть бы мальчишку, — сказал он.

Бемиш зашипел на него, как гусак, и стал молча запихивать Ашиника в штаны. Потом он застегнул на юноше куртку и потащил его прочь.

Автомобиль Бемиша был брошен у самой парадной лестницы городской усадьбы. Бемиш швырнул юношу, как куль, в машину и, разворачиваясь, переехал клумбу с редкими орхидеями.

Бемиш остановился у первой же частной клиники: Ашиника вымыли, и испуганно косящий глазами врач сделал ему перевязки. Юноша молчал и время от времени принимался плакать.

Бемиш смотрел на плачущего Ашиника и думал, что, в сущности, между ним и чиновником даже речи не было о том, виновен или невиновен мальчишка.

Когда они прилетели в Ассалах, солнце уже садилось. Пилот и Бемиш подхватили юношу под обе руки и помогли ему дойти до административного корпуса. Шок у Ашиника понемногу начал проходить, глаза приобрели чуть осмысленное выражение.

Бемиш запер юношу в своем кабинете и ушел выяснять отношения с представителями грузовой компании SpaceMart.

Когда через час он вернулся, в руках у него была белая пластиковая папка. Ашиник сидел, забившись в угол, и дрожал страшной мелкой дрожью. Рядом с ним было покойное кожаное кресло, но Ашиник сел, как обычно садились поколения его предков — на корточки. Было странно видеть человека в одежде землянина и на корточках.

Бемиш подошел к юноше.

— Ты причастен к этому взрыву?

— Нет.

— Ты мне будешь врать, как Шавашу? Я и его палачи одно и то же, да?

Вице-президент Ассалахской компании вжался в стенку.

— Ашиник. Я же знаю, что есть люди, которым ты обязан повиноваться не рассуждая. Тебе могли приказать. Если это так, — я не скажу Шавашу. Я помогу тебе уехать на Землю, в любое место, где тебе никто не сможет приказывать. Ты причастен к этому взрыву?

— Мне сказали, что вы меня продали Шавашу! Что меня променяли на контрольный пакет алюминиевого завода!

— Так, — пробормотал Бемиш. — И ты взялся прикончить Шаваша. Или меня тоже?

Ашиник уткнулся лицом в колени и зарыдал:

— Хозяин! Ну зачем вы меня мучаете? Сначала Шаваш, потом вы? Нет! Нет!

Бемиш молчал. За шесть месяцев он привязался к этому двадцатилетнему парнишке, как к сыну. В конце концов, по возрасту тот почти и был его сыном. Он привык чувствовать себя его благодетелем. Он подобрал грязного парня со вшами в волосах и бредовыми видениями и сделал из него менеджера с галстуком на шее и радиотелефоном в кармашке. И вот теперь менеджер увел у него наложницу. И вдобавок — пытался отправить на тот свет человека, который, как ни странно, является одним из ближайших друзей Теренса Бемиша. А, возможно…

Бемиш помолчал.

— Мы в расчете, Ашиник, — сказал землянин. — Ты спас мне компанию. Я спас тебе жизнь. Один — один. Я тебе больше ничего не должен.

Бемиш бросил своему заместителю белую пластиковую папку.

— Тут чек. Увольнительные от Ассалахской компании. Два билета до Земли. Бланки Хэвишема — это лучшая из наших бизнес-школ. Я переговорил с Тревисом — тебя возьмут в Хэвишем. За учебу платит Тревис.

Ашиник вытащил бумаги из папки. Перебинтованная правая рука его дрожала.

— Здесь два билета, — вдруг сказал Ашиник.

— Не беспокойся, — фыркнул Бемиш, — я куплю себе новую наложницу.

* * *

В то время как на планете Вея происходили все эти неприятные заварушки с убийством Белого Старца, Киссур дремал в широких, первого класса креслах пассажирского звездолета, выполнявшего рейс к планете Лахан.

Перелет занял почти восемнадцать часов.

Из космопорта Киссур отправился в дешевый отель, помылся там, переоделся в застиранные серые штаны и потрепанную рубашку с изображением популярной в этом году группы, сделал пару звонков и отправился в западный квартал города, туда, где был расположен Даначинский университет, зачинщик знаменитых лаханских студенческих бунтов десятилетней давности.

Киссур пересек квартал по главной улице, свернул налево, потом еще раз налево и, пригнувшись, нырнул в пышущее светом и грохотом отверстие бара. Там он выбрал столик у окна, заказал себе пива, и, откинувшись к стене, стал ждать.

Прошло полчаса, и Киссур наконец увидел высокого и тощего парня с оливковой кожей и завязанными в пучок волосами, который пробирался к стойке.

— Привет, Лоре, — сказал Киссур.

Лоре обернулся и вздрогнул, но потом овладел собой и, разжившись банкой пива, присоединился за столиком к Киссуру.