Инквизиция

– Он прав, Катан, – с дружеской улыбкой заметил Кортьерес. – В последнюю нашу встречу ты выглядел ужасно.

Приветствия закончились, Палатина раздала напитки, и Олтан сообщил нам с Равенной свои новости.

– Хэйлеттиты захватили Юкхаа и заняли Дельту, – без обиняков сказал он. – Теперь мы потеряли все материковые территории, и тридцать тысяч хэйлеттских солдат расположились лагерем у нас под носом.

– Танет есть Танет – все торговые лорды носятся с высунутыми языками, стараясь раздобыть товары, пользующиеся у хэйлеттитов спросом, – язвительно заметил Кортьерес.

С виду походя на медведя, он отличался острым умом и обычно был гораздо тактичнее моего отца. Олтан не обиделся на этот выпад.

– Боюсь, граф прав. Мы с лордом Барка настаивали на военной акции, но другие Дома не расположены нарушать то, что они считают новым статус-кво.

На минуту в зале воцарилась тишина. Любой человек с каплей здравого смысла понимал, насколько это плохая новость. Пусть Танет – торговый город на островах, но он все равно очень близко к материку, а армия хэйлеттитов пока что оказывалась непобедимой. Будущее Л епидора, как и будущее большинства других кланов, зависит от свободного Танета, управляемого торговыми лордами. Он не сможет оставаться торговым центром под военным правлением хэйлеттитов, особенно если они последуют своей обычной политике разграбления захваченных городов. От моего хорошего настроения не осталось и следа.

– Они вообще ничего не делают? – поинтересовалась Равенна.

Олтан покачал головой.

– Совершенно ничего. Конечно, Совет Десяти направил протест королю королей, но это пустая трата чернил.

– Хэйлеттиты готовятся штурмовать город?

– Еще нет, – ответил Олтан. – У них по-прежнему нет флота. Они могут затруднить нам жизнь, но больше ничего. Пока.

И тут я понял, почему наследник Кэнадрата, одного из крупнейших Домов в Танете, проделал весь этот путь на север. Лепидор владеет самыми крупными месторождениями железа в Океании, а скоро станет еще и крупнейшим производителем оружия. Олтан хотел добиться, чтобы наше оружие не шло хэйлеттитам.

– Это что-нибудь меняет? – спросил я отца.

Он снова облачился в просторную зеленую мантию, которая некогда была парадной и знала лучшие дни. Клан не должен видеть, сколько вреда причинил яд, считал отец, и носил эту мантию, чтобы создать впечатление, будто он не истощен. Почти все знали обратное, но никто ничего не говорил. Знаменитые целители Кортьереса заверили нас, что со временем отец восстановит потерянный вес.

– Перспективы торговли оружием становятся для нас сомнительными, – ответил он. – Поскольку оружие, отправленное в Танет, может оказаться в нежелательных для нас руках, поставка его туда начинает выглядеть не такой уж хорошей идеей.

«В нежелательных для нас руках». Отец говорил не только о хэйлеттитах. Да, они представляют непосредственную угрозу, но за ними стоят жрецы – Сфера с ее мечтами о священных походах и крови. Сфера уже пыталась захватить Лепидор по той же самой причине – чтобы производить оружие для нового похода. После всего, что мы пережили, продавать оружие ее союзникам мы ни за что не станем.

И как выяснилось, Дом Кэнадрата разбогател, торгуя оружием на Архипелаге, в том самом месте, которое Сфера хочет очистить святым огнем и инквизицией.

– Значит, вы хотите продавать его куда-то в другое место? – спросила Равенна.

– Об этом надо будет поговорить с Гамилькаром, потому что он зарабатывает, ввозя наше железо и оружие в Танет. – Гамилькар был нашим официальным танетским партнером, с кем мы подписали контракт на поставку железа. И человеком, который всем нам спас жизнь во время вторжения. – Но если на Архипелаге есть рынок сбыта…

Продавать оружие, чтобы убивать сакри, – это другое дело. Я увидел легкую улыбку Равенны. Для нее они были палачами, истребившими ее семью. Даже не людьми.

– У меня есть еще информация, возможно, она покажется вам полезной, – сказал Олтан. – Касающаяся двух жрецов, которые уцелели после попытки совершить здесь переворот. Аварх Мидий и… Сархаддон, кажется, так его зовут.

Я навострил уши. Эти жрецы были единственными уцелевшими из войска Сферы, которое попыталось завладеть Лепидором, и их судьба была бы хорошим индикатором ее реакции.

– Продолжай, – ровно сказал отец.

– Они вернулись в Священный город, где их лично принял Премьер Лечеззар.

Этот прием не мог быть приятным. Лечеззар, прозванный Адским Поваром, был весьма склонен обвинять подчиненных в союзе с еретиками, когда они терпели неудачу. Но следующие слова Олтана опровергли мое предположение:

– Сархаддона повысили до инквизитора и послали на Архипелаг. Генерал-инквизитор уже там, с приказом подавлять в Калатаре любые мысли о независимости.

– Им всегда мало, – печально молвила Равенна. – Они убили целое поколение, но этого было мало. Они завладели страной, но этого было мало. Люди, которых они пытают и сжигают, – это те, кто учит калатарцев и кто хранит историю династий.