Инквизитор поневоле

– Пусть так, – ответил я, дрожа как от лихорадки, словно заново переживая все, что со мной происходило, – но лучше не сделать и пожалеть, чем сделать и стать тем, кому жалость неведома.

Инквизитор не стал ничего отвечать, лишь склонил голову, грустно улыбнувшись.

– Заберите доспех. Придется ему полежать, пока не найдется другой достойный.

– Стойте…

Хриплый голос заставил всех обернуться, а с пола медленно, отодвинув лекарей, поднялся Вигир. Чуть подхрамывая, он подошел к Дизариусу и сказал, глядя тому в глаза, совсем не по-мальчишески серьезно:

– Я хочу… стать…

– Нет, – произнес я, не в силах поверить, что парень действительно желает согласиться на подобное.

Но старый инквизитор уже протянул ему шлем. Взяв его в руки, Вигир замер, а затем улыбнулся и объявил:

– Он мой. Я чувствую это.

Я обессиленно опустился на пол, прислонившись к холодной стене и закрывая глаза. Они все-таки нашли того, кто оказался достоин. Вот только того парня, которого я знал, больше не будет, а будет существо без страха и упрека, оружие, клинок в руках инквизиции. Караульный Смерти. И ничего уже не изменить.

– Так надо, – услышал я и, открыв глаза, увидел, как аватар опускается на пол рядом со мной. – Я действительно этого хочу. Ты сам говорил: чтобы изменить систему, надо стать ее частью. Лишь изнутри можно ее исправить.

– Став инквизитором, – с горечью в голосе ответил я, – а не тем, что таит в себе доспех. Ты понимаешь, что это будешь уже не ты?

– Нет, – качнул головой Вигир, – это все еще буду я, но лучше, сильнее, больше, чем просто я. Я это чувствую.

Мои губы невольно растянулись в горькой улыбке от той убежденности, с которой он говорил.

– Пойдем, – приблизился к нам Дизариус, опуская руку на плечо Вигира. – Доспех ждет нового носителя, а империя – возрождения Караула Смерти.

А я? Я больше не смог ничего ему сказать. Не нашел слов, аргументов, а может, сил в самом себе, пойти наперекор, вырвать из его рук и забросить подальше этот чертов шлем. Мне оставалось только сидеть и проклинать самого себя за нерешительность.

Когда они ушли, унеся и доспех, к которому я более не смог бы прикоснуться, ко мне подошли молчаливые Амнис с Диконтрой и, подхватив с двух сторон, помогли подняться.

Уже в кабинете начальника я переоделся в обычную робу и, выпив чего-то крепкого и обжегшего горло, постепенно начал приходить в себя.

А затем вспомнил про Ниике, про свадьбу, про ее такие искрящиеся глаза… и про жалобный крик… и вдруг почувствовал себя таким подлецом, такое омерзение испытал сам к себе, что стало физически больно и тошно. Я обманывал, влюблял бедняжку в себя – все ради того, чтобы выведать секрет, а затем бросить как ненужную вещь.

Я вспоминал ее лицо, слова, чувства, сейчас, без сковывающих разум цепких лап доспеха. И пусть не любовь без памяти, но какое-то щемящее чувство рождалось в груди каждый раз, когда ее образ вставал перед глазами.

Надо найти девушку – понял я. Найти и объяснить. Хотя бы попытаться. Просто потому, что не чем иным, как предательством, я свой поступок назвать не мог. И пусть это был не совсем я, но для девушки оно совершенно ничего не меняло.

Подскочив, я обвел нервным взглядом сидящих и удивленно на меня посматривающих начальников, которым и принадлежала идея так поступить с Ниике, и, скрипнув зубами, ни слова не говоря выбежал в коридор, по дороге со злости пинком опрокинув стул, на котором сидел.

Выскочив из управления, я хотел было телепортироваться прямо туда, где оставил девушку, но понял, что совершенно не представляю, как это делать, и, почти срываясь на бег, поспешил туда на своих двоих.

– Я приду, Ниике, просто дождись меня, – бормотал я на ходу. – Приду и все объясню. Только дождись.

Я торопился, не обращая внимания ни на что вокруг, думая лишь о ней. Но стоило мне углубиться в городские трущобы, как вдруг меня что-то ударило по ногам, обрушивая на мостовую, болью отозвавшись в выставленных вперед ладонях. А затем нечто твердое и тяжелое опустилось мне на затылок, и я свалился уже окончательно, погрузившись во тьму…

Эпилог

– Вы все-таки нашли его, – утвердительно произнес Диконтра, и старый инквизитор чуть самоуверенно кивнул:

– Лучшего даже, чем я мог ожидать.

– А Ширяев?

– Ширяев мог бы стать хорошим караульным, но он сделал намного больше – нашел и подготовил нам того, кто просто идеален для подобной роли. Что ни говори, а юноша весьма талантлив.

– Вы про Вигира?

– Нет, про Павла, конечно, – Дизариус позволил себе улыбнуться. – Он настолько удачно, сам того не понимая, путает всем карты, что мы уже сейчас получаем результат, которого сами достигли бы только спустя годы планомерной оперативной работы. Ходячее бедствие? Нет, вовсе нет. Наоборот. Кстати, где он?

– Кто его знает? – пожал плечами Амнис. – В городе где-то. Возможно, слишком сильный откат, удар по эмоциям. Теперь сидит где-нибудь, переживает. Пьет, как обычно.