Инклюз

Дерево окружали высокие кусты и сорняки. На одном из них любили собираться божьи коровки. Как обычно это бывало, она притянула ветку к руке, и несколько насекомых, не задумываясь, переползли к ней на ладонь. С ними девочка прошла к дереву, где у самого ствола был сооружен маленький памятник щенку. На доске паяльником было выгравировано: “Плуто”. На выцветшей фотографии все еще можно было разглядеть милую мордашку щенка. Девочка присела к памятнику. Из-за высокой травы выглядывала только ее макушка. Она аккуратно разложила под фотографией принесенные цветы и несколько куриных косточек из корзины.

Божьи коровки рассредоточились по всему рукаву платья и уже ползли к ниспадающим на плечи локонам. Девочка то и дело поглядывала на фотографию. С небольшими паузами она произнесла:

– Мама готовит тортик. Я завтра принесу тебе кусочек. Может, даже с праздничной свечкой… Папа узнал, что я ношу тебе еду и пообещал, что это будет наш маленький секрет…

Два жука встретились, обогнув ладошку с внешней стороны. Девочка поднесла их к глазам и внимательно рассматривала. Они словно общались между собой, направив свои усики друг к другу. В надежде услышать хоть какие-то звуки, она поднесла их к уху. Было интересно, что можно делать и о чем говорить стоя вплотную лицом к лицу. “Они так долго ползали по руке, возможно, интересуются, где правильная дорога?..” – подсказало ей воображение. Выпрямившись и высоко подняв руку, девочка заметила, как один за другим ее новые маленькие друзья взмыли в воздух. Это вызвало звонкий детский смех. Вскоре летящие точки пропали из виду. Стоя в полный рост, девочка всматривалась в дальние горизонты красивых пейзажей.

Живописный вид родного края вдруг показался девочке как никогда привлекательным. Вдали между небом и землей виднелся совершенно размытый пепельно-сизый горизонт. Девочка знала, что если ехать в ту сторону, можно попасть в Сан-Франциско, пропахший выхлопными газами всех его машин. Потому отдаленная дымка как раз и представлялась ей теми выбросами, о которых много говорили в последнее время в школе и по телевизору. Вдохнув полной грудью, она ощущала, что кристальный горный воздух в их краях, напротив, продлевает жизнь и укрепляет здоровье. Родная Калистога показалась раем на земле, из которого она никогда не уедет. В тот день малышка решила, что встретит старость именно здесь. Куда только взгляда хватало, тянулись хребты гор. Они дышали в такт ей самой, а цветущая лаванда окутала все вокруг своим магическим ароматом. Её одолела истома от любви к родному краю.

Еще немного она рассматривала пейзажи Калистоги, разделяемой рекой Напой. Нашла свою школу, городскую часовню. Та будто поприветствовала девочку заливистым звоном колоколов. Растроганная чувством любви к родной земле, девочка вновь присела в высокой траве у могилки любимого щенка. По земле к памятнику с фотографией тянулся прямой строй бегущих муравьев. Скорее всего, они проложили широкий маршрут к разнообразным вкусностям, которые девочка регулярно приносила.

– Плуто, ты получаешь мои приветы через папу? – с сомнением в голосе спросила девочка. – Когда я вырасту, то тоже научусь летать на дельтаплане.

Она заметила, что по ее плечу все еще ползает очередная божья коровка. Девочка положила на пути ее следования палец, и насекомое, ни на миг не сбавляя темп, вскарабкалось на него. Наконец, через несколько секунд маленький красный жучок остановился, расправил легкие прозрачные крылья и улетел ввысь. Девочка вновь заговорила со щенком, провожая взглядом божью коровку:

– Плуто, ты тоже иногда передавай мне приветы через папу.

Девочке понадобилось немало времени, чтобы понять, что в этих “приветах на небо” было что-то наивное. Обратного отклика не было, девочку стала одолевать грусть. Она продолжала носить своему другу еду и цветы, но теперь это больше напоминало механические ритуальные действия, она не верила, что поддерживает щенка и все еще остается его другом.

Однажды, она увидела у обочины другого мертвого щенка. Взлохмаченного, в неестественной позе. Тёмный рой мух, встревоженных проезжавшим автомобилем, делал зрелище еще более неприятным. В воздухе висел отвратительный запах. Девочка убеждала себя: с Плуто ничего подобного случиться не может, не зря она бережно спрятала его в коробку, не зря были все почести и ритуалы.

Тем не менее, в ней поселились сомнения. Она по-прежнему ходила на холм, но уже больше по привычке, с гораздо меньшим энтузиазмом. Со временем чувства притуплялись оттого, что общение было односторонним, а её послания оставались без ответа.

Девочка росла, а вместе с ней росли сорняки вокруг могилы Плуто.