Infernal

– Мне кажется, вы не всё знали. Она явно многое скрывала от вас. Подобные изменения ануса и стенок влагалища характерны для частых половых сношений и обычно имеются у проституток или порнозвёзд. Признаюсь, порнозвёзд мне не приходилось вскрывать, но проституток – каждую неделю. Их убивают ежедневно. А кто-то и сам накладывает на себя руки, подобно вашей подруге.

– Она не проститутка! Я не просил вас давать такие подробности! – резко парировал я. – Оставьте выводы следствию.

– Да, пожалуйста, – сохранял мёртвое спокойствие эксперт. – Хотел удружить, чтоб вы не особо расстраивались. Проверьтесь: сдайте анализы и живите спокойно. И в следующий раз тщательно проверяйте биографию подружек.

– Хватит! Вы разглашаете медицинскую тайну! И не надо меня учить. Это оне входит в вашу компетенцию.

– Да, пожалуйста, – повторял, как заведённая шарманка, этот мерзавец, – тоже мне, тайна. У мёртвых нет тайн. Вы же на вид интеллигентный человек, я и хотел вам помочь. Проституток редко кто наведывается опознать. Так и хороним их безымянными.

– Вы достаточно помогли. Мне придётся что-то подписать?

– Пройдёмте!

Сволочь! Он позволил себе глумиться над моей девочкой – это он вскрывал её и видел изнутри. Это он копался в ней, как те мясники. Он должен поплатиться за это. От порыва ненависти я чуть не схватил с тумбочки разделочный нож и не пырнул им в эксперта, но в зал вошёл третий тип – не эксперт, а следователь.

– Я пока принесу бумаги, – сказал трупный палач и вышел, закуривая сигарету.

Санитар Серёга поплёлся за ним.

Человек, показавшийся следователем, внимательно изучал меня. Он был уже не молод и явно не одно дело раскрыл. Высокий, с костлявыми пальцами, как у паука, подтянутый, как кремлёвский караул, хитрый и юркий, как мангуст, с точным собачьим нюхом.

Довольно справедливо я решил, что мне нелегко будет отделаться от его вопросов, но выдавать Лизины тайны я не собирался. Да и кто поверит в них? Меня примут за сумасшедшего и самого отправят на экспертизу, но уже не сюда, а в другой, более неприятный институт Сербского.

Следователь попросил снова опознать труп при нём, и я проделал ужасную процедуру на бис, в очередной раз развернув перед ним паспорт.

– Откуда у вас её документы? – лихо спросил он, грозно впиваясь в меня ментовскими зрачками.

– Мы жили вместе. В гражданском браке.

– Сожители?

– Типа того.

– Как долго?

– Около года.

– А где её родственники?

Я повторил привычную фразу, чем вверг следователя в замешательство.

– Я не представился. Звонарёв – старший следователь, – он сверкнул удостоверением так, что я не успел его рассмотреть. – Вы знаете, очень странное дело.

– Что странного? Человек покончил с собой. Разве это у вас впервые? – дал я волю эмоциям. – Мне очень тяжело. Не каждый день заходишь в морги, чтоб увидеть тело близкого человека, а тут ещё вы с расспросами. Понимаю, вам нужно во всём разобраться. Но время ли сейчас, уважаемый гражданин Звонарёв? Я чувствую себя скверно, и моя скверна будоражит мозг. Вы знаете, я до сих пор не верю, что Лиза умерла. Но факт остаётся фактом – её уже не вернуть. Скажите, где её нашли? Я ведь ничего об этом не слышал.

Следователь как будто прочитал мой вопрос наперёд.

– Это и есть одна из странностей. Нашли её недалеко от центра в заброшенном притоне, наподобие публичного дома, замаскированном под строящийся салон красоты. Никто из нас не догадывался, что под носом скрывается такое коварство. Через несколько улиц МУР, а под его глазами творится бессовестное беззаконие. И ведь кто-то предупредил нас, что обнаружил труп. Звонок был сделан из того дома.

– Вы намекаете на то, что её убили?

– Это исключено. Но был анонимный свидетель. Если бы не анонимный звонок, мы бы нескоро обнаружили тело. Кому в голову пришла бы идея прочистить эту нехорошую квартирку? Никого, кроме кучки гастарбайтеров мы бы не нашли. Так мы и считали.

– Но кто это мог быть? И вообще, не понимаю, что Лиза делала там?

– Мы должны понимать?

– Но…

– У нас накопилось много вопросов, гражданин…

– Герман Ластов.

– Документы при вас?

– Да.

– Покажите ваш паспорт?

Я предъявил. Следователь хмуро сверил мою фотографию с оригиналом. Сзади вернулся эксперт и вручил свёрток и гелевую ручку.

– Получите и распишитесь.

Убрав документы, я сунул под нос листок. Бегло пробежав по нему, я поставил подпись.

– Заключение готово?

– Как обычно. Никакого криминала, – пожал плечами эксперт.

– Уверены?

– Гистология будет завтра, но я с полной ответственностью заявляю, что эту женщину никто не убивал, даже пальцем не трогал. Ну, в момент смерти, естественно.

– Хорошо бы так, – задумчиво произнёс хмурый следователь и попросил меня выйти.

После подписания протокола меня отпустили, но Звонарёв предупредил, что у них ещё возникнут ко мне вопросы. Отпираться бесполезно, но главное – я забрал бедную Лизу.

Хлопот особых не представилось. Тут же подкатила гремучая каталажка – та самая, что я видел на входе, но я даже не успел заказать место на кладбище и сообщить родственникам и друзьям о безвременной кончине Лизы Миндаль.