Инь vs Янь. Книга 2

Двери лифта схлопнулись, и в последний момент я заметила, как исказилось лицо женщины, и она прижала руку ко рту.

— Надеюсь, вы довольны собой? — проворчала я, бросив злой взгляд через плечо на замершего истуканом Главу.

— Не уловил суть вопроса, — ровным голосом ответил мужчина, и я даже этому была удивлена. Вообще-то ожидала полного игнора.

— Куда уж вам уловить. Вы же чертов Робокоп, лишенный чувств и эмоций. В упор не видите, что причиняете боль женщине, которая беззаветно и преданно любит вас дольше, чем люди живут, несмотря на то, что, по мне, так вы просто эпический козлище и не заслуживаете этого. Но вам же некогда, все мир спасаете.

В лифте повисла минутная тишина, и только когда он замер и открылись двери на крышу, я услышала:

— Тебе не об этом сейчас следует волноваться, — бросил Глава мне в спину и, обогнав, зашагал к вертолету.

— А я вообще ни о чем не собираюсь волноваться. Не хочу же я, чтобы ваш внучок истериком родился. Хотя погодите-ка! Ему вообще рождаться не придется вашими усилиями, — нарочно громко сказала я и заметила, как мужчина споткнулся на ровном месте и развернулся так резко, что я попятилась на всякий случай.

Его карие глаза сузились в щели от гнева, а ноздри трепетали, как у скакового жеребца после дистанции. Черт, в этот момент, когда Глава позволил наконец эмоциям проявиться на его ледяном лице, их сходство с Рамзиным было таким очевидным. И от этого открытия я ощутила необъяснимую тянущую боль, которая, родившись где-то под ложечкой, потекла вниз, заражая по пути все тело.

— Считаешь меня убийцей детей и бездушным тираном, девушка? — прорычал он мне буквально в лицо, но могу поклясться, что различила боль за завесой злости.

— Думаю, вам глубоко плевать, кем я вас считаю. И что гораздо важнее — это никак не повлияет на то, что вы решили со мной сделать, — справившись с первым испугом от прорвавшейся реакции этого обмороженного истукана, я отказалась отступать.

— А вот тут ты права, девушка. Ничто не заставит меня поменять решение. Потому что я знаю, что совершаю, возможно, самый значимый и верный поступок в своей долгой жизни! — отчеканил он.

— Поздравляю! Надеюсь, эта мысль позволит вам оправдывать себя перед собственной совестью, сколько бы этой самой жизни ни осталось, — раздраженно махнула руками я и, обойдя его, сама пошла к вертолету. Чего уж затягивать? Не с крыши ведь мне бросаться?

— Так нужно! — практически крикнул мне вслед Глава, и вот теперь я, наконец, услышала тончайшую нотку вины в его громком и нарочито уверенном голосе. — Ты не понимаешь, но нужно поступить именно так!

— Флаг вам в руки, барабан на шею! — огрызнулась я, влезая в воздушную машину и сталкиваясь взглядом со здоровенным пилотом, который был чем-то неуловимо похож на моего знакомца Александра.

Дорога мне запомнилась плохо. В вертолете я уже привычно вцепилась в сидение и почти все время сидела, глядя в мощный затылок пилота, чтобы не смотреть по сторонам. Ненавижу уже эти проклятые металлические стрекозы! Каждый раз, когда я в них летаю, пункт прибытия оказывается все хреновей и хреновей. Тенденция, мля. Но когда мы стали снижаться, я все-таки скосила глаза в иллюминатор. Должна же я знать, куда меня привезли.

Пейзаж, открывавшийся с высоты, был вполне пасторальным. Посреди почти не естественно изумрудно зеленых полей возвышался самый настоящий средневековый замок, сложенный из красновато-коричневых замшелых природных камней. Все в нем было как положено и вполне при этом функционально: и широкий наполненный какой-то черной жижей ров, и откидной мост, и толстенные каменные стены, поросшие в некоторых местах густым плющом, и самые настоящие остроконечные башни с узкими окнами-бойницами. Просто идеальная замануха для туристов. И только вертолет, опустившийся во внутреннем мощеном камнем дворе замка, выглядел здесь нелепо.

— Добро пожаловать в главный дом, девушка, — произнес Глава, оборачиваясь ко мне, как только смолкли двигатели.

— Типа, я могу отказаться сюда, блин, жаловать, — пробормотала себе под нос я и выбралась наружу. И тут же увидела шагающего через двор Романа. И, судя по его порывистым движениям и выражению лица, он был по меньшей мере в ярости. Видимо, сегодня так звезды встали, что все мужчины, которых я вижу, психуют по непонятным мне причинам. Но поняв, что бешеный взгляд приближающегося Романа направлен не на меня, а приклеен к Главе, я даже чуть посторонилась, понимая, что сейчас что-то будет.

Даже не глядя на меня, Роман подошел вплотную к Главе.

— Я настаиваю на немедленной отмене обряда Восхождения для этой претендентки, — он обманчиво уважительно склонил голову, но в его тоне я не ощутила и грамма покорности.

Глава же еще больше выпрямился, и лицо его стало просто куском камня, становясь похожим на статую какого-то грозного языческого божества.

— Приветствую вас, брат Роман, — церемонно произнес он. — Полагаю, вы можете мне назвать причину, по которой осмеливаешься оспаривать решение Совета о как можно более скорейшем Восхождении для девушки?