Имперский цикл

- Какой ты предусмотрительный, - сказала она. - Это в тебе восхищает. - Но и смешно немного, было на её лице. - Бери меня, император.

И расстегнула ремень его брюк.

Потом он ласкал её грудь, живот, плечи, целовал в губы - она от этого уходила и подставляла шею - а её руки скользили под его рубашкой, жадно исследуя тело. Потом он осторожно положил её на пол и снял с неё обувь и брюки. Трусиков под ними не было.

- Я знаю, что ваши женщины иногда убивают нежеланных детей в утробе, - сказал он. - Прерывают беременность, так они говорят. Если я сделаю тебе ребёнка, ты его родишь?

- Аборта не будет, я обещаю. - Мэй трогательно прикрывала рукой грудь, а вторая рука стискивала его пальцы, тянула к себе. - Выносить это дитя и родить, возможно, придётся дроиду-матке. Если Джон до того момента меня не бросит.

- Кто же бросит тебя... - Он развёл её ноги в стороны. Пусть только попробует, негодяй, я его повешу.

Мэй наконец застонала, когда он подался вперёд и накрыл её тело своим.

...

Ко второму разу он снял китель и рубашку.

...

...

- ...И ещё. Тебе надо подумать, от кого баллотироваться в сенат, если хочешь, чтобы тебя избрали. Твоего мира, Амана, больше нет. На днях я опубликую указ, который вернёт всем аманским беженцам гражданские права, в том числе возможность выбирать мир для проживания и полноправие по месту жительства. После этого даже те, кто по сей день ещё не нашёл себе места, перестанут быть отрезанным ломтем и вольются в общество на местах.

- Хочешь нас рассеять? - спросила она. - С глаз долой, из сердца вон? Почему бы не дать нам отдельный мир, новый, чтобы мы сохранили свою культуру? Сарияд подойдёт, там уже есть наша база и небольшая колония.

Они лежали на боку, касаясь, глядя друга на друга. Её рука ласкала лестницу старых шрамов на его плечах и спине. Гладила, настойчиво и осторожно. Он помнил, как тяжёлая рука её отца касалась его почти так же, там же, только раны были совсем свежие, сочились кровью. В камере пыток ИСБ было дело. Теперь эта память о боли уже не мешала.

Прощение злодеяний дарует покой не злодею, а жертве, подумал он. Вот она, тайна.

- Сарияд нужен твоему брату, у него на этот мир другие планы.

- Каю нужна вся планета? - Она приподнялась на локте.

- Видимо, да. И он намекнул, что колонистов оттуда надо эвакуировать. С этой планетой что-то не так.

...

...

...Кай не спеша устроился в кресле и положил ему на стол белый бумажный конверт.

- Я там написал, почему Сарияд непригоден для заселения. Вслух читать не надо, и передавать кому-то, в том числе в архив.

- Это... может привлечь внимание? - Торн уже знал, что некоторые имена и явления в империи избегают называть вслух, но никогда не думал, что это больше, чем суеверие. И вот, от Кая Оками.

- Да, - просто ответил тот.

Торну немедленно расхотелось читать письмецо в конверте.

- Что там? Скажи в самом общем виде.

- Нечто очень голодное. Оно уже однажды жрало, и не прочь ещё. Вы обратили внимание, что на планете есть развалины, но нет колоний и разумной жизни, сэр?

Он иногда бросал это "сэр" даже наедине, будто бы забываясь. Или напоминая себе, чтобы когда-нибудь не забыть на публике. Адмирал Торн взвесил тонкий конверт на ладони и спрятал его во внутренний карман кителя. Некоторые имена, согласно суевериям, не следовало произносить даже про себя.

А ведь я что-то подозревал, подумал он. Есть такие планеты - вроде бы всё прекрасно, садись и селись, только колония потом вдруг куда-то девается. Ни следов, скажем, угона в рабство, ни трупов. Обычно такие вещи означают, что колонистов съели, и хорошо, если быстро и без затей. Таков был мир Авьякта на территории его родного царства Вриндавана. Там несколько раз исчезали колонии, пока мир не стал запретным. Гм, а ведь Авьякта расположена очень близко ко границе с пустошами, оттуда и до имперского космоса вскоре рукой подать...

- Да. Хорошо, планета твоя. Выселяй оттуда людей. Это мятежники, тебе, как их герою, тут все карты в руки.

Адмирал с интересом отметил, что Кай Оками озабочен благополучием поселенцев на Сарияде и готов ради этого на меры, непопулярные среди мятежного ополчения. Его отец, например, не стал бы лишний раз раскачивать лодку, а просто ждал бы, пока то, голодное, не насытится, потом объявил бы мирок вне доступа и делал там что захочет. Такие тонкости более чем любые слова убеждали адмирала, что Кай - существо не вполне зловредное, несмотря на его чудовищную роль в успехе мятежа и раздувании гражданской войны.