Императорский отбор

— Так, секунду… Вскоре после Великого посольства начинается Великая Северная война.

— Да — со шведами за Прибалтику.

— Царь проигрывает битву под Нарвой, после чего нанимает на службу отряд немецких упы… вампиров. Несмотря на нечеловеческую силу и кровожадность, наемники не приводят к сколь-нибудь значимым изменениям на фронтах, однако помогают выиграть Полтавскую битву несколько лет спустя. В том бою шведов наголову разбивают, но погибает и Петр, а упы… вампиры узур… берут власть в свои руки, — со страху парня несло, и он то и дело боязливо поглядывал на принцессу, а та отвечала таким взором, точно готовилась оторвать ему голову. — Начинается эпоха Великой Смуты, в ходе которой вампиры злоупотребляют властью и народным доверием, а по деревням и весям снуют отряды отступников, что пьют христианскую кровь.

— Наглая ложь! — прошипела цесаревна. — Клириканская чушь, из-за которой смута и началась!

— Не велите казнить, ваша светлость, я лишь пересказываю учебник…

— Дерьмо твой учебник!

Стоящий столбом гвардеец встрепенулся, явно не ожидая таких слов от августейшей особы.

— Простите, но другого нет…

— Потому что моя мама не успела его закончить. Да еще и над текстами кто-то поработал во время штурма.

— С этим мы еще разберемся, — поднял ладони в призыве к миру. — Продолжай.

— Повсеместные бунты и восстания вылились в гражданскую войну, названную Великим Крестным Походом. Ну, как ходом, только походом, потому что не просто так шли, а войной на нечисть. А еще это как бы такая отсылка на крестовые походы, и…

— Ближе к делу, пожалуйста.

— После разрушения Петербурга и казни императрицы Владимир согласился на уступки, пообещал бороться с ренегатами и наделить местное самоуправление большей властью и независимостью от столицы.

— И клирики воспользовались этим, чтобы втихую готовить новую смуту, — прорычала принцесса.

— Да уж, как-то однобоко все звучит. Надо бы найти черновики тех книг и узнать, что именно вырвали бунтовщики. Пожалуй, стоит вернуться в Зимний и проверить личные покои ее величества — если там, конечно, хоть что-нибудь осталось.

— И думать забудь, — окрысилась Анна. — Не хватало еще осквернять ее комнату своим присутствием.

— По правилам вы не можете вмешиваться в испытание, — ответил ехидной ухмылкой. — Ни как мой телохранитель, ни как цесаревна. Вас тут вообще быть не должно, и вряд ли император обрадуется, если узнает, что вы сбежали из дворца.

— Это угроза? — девушка шагнула ближе и чуть не ткнула полой шляпы в лоб.

— Это предупреждение. Или исполняем закон до конца — или не исполняем вовсе.

— Клянусь кровью — ты ответишь за свою дерзость.

— Вы мне и так житья не даете с момента нашей первой встречи. И опять же — если бы не закон, я бы вообще сюда не приехал. В гробу я видал такую жену, как вы.

Громко свистнуло, лицо обожгло огнем, а в глазах на миг потемнело. Мне залепили такую пощечину, что я крутанулся вокруг оси и грохнулся, как подкошенный. Хорошо, что бестия сдержалась и не выпустила когти, иначе от башки осталась бы в лучшем случае половина. Щедрин тут же подбежал и помог встать, а гвардеец использовал магию, чтобы вернуть меня в чувство. Когда же пляшущие пятна вокруг погасли, Анна снова подошла и прошипела:

— Ничуть не сомневаюсь. Клирика можно лишить ремесла, но ремесло из клирика не вытравить никогда.

После чего развернулась и быстрым шагом отправилась прочь.

— Вы в порядке, сударь? — помещик пощелкал пальцами перед носом.

— Вроде да, — с хрустом вправил челюсть, как после доброго крюка.

— Ей богу, не повезет ее будущему мужу.

— Ну почему же, — сплюнул и проверил языком зубы. — Гессен или Каминский наверняка придутся ей по нраву.

К нашему приходу в руинах Зимнего уже никого не осталось. Охранник провел нас в искомое помещение — раз уж мы сами изъявили желание его осмотреть, то подсказкой или помощью это не считалось. В просторной светлой комнате царил ужасающий разгром, и одной только мебелью бунтари не ограничились. В гобелены, ковры, штукатурку и простыни намертво въелась кровь — похоже, императрицу избили прямо в кровати, а затем волоком потащили на улицу. Что довольно странно — как можно проспать вспыхнувшие в городе беспорядки?

И почему она не оказала сопротивления? Конечно, можно предположить, что все багровые следы остались от налетчиков, но тогда отметин было бы в десятки раз больше. Уж я-то видел вампиров за работой, а тут характерные брызги, как будто женщине расквасили лицо — причем явно не руками.

Гнев толпы неутолим, о чем говорят посмертные фотографии Муссолини и Каддафи. И здесь была не вынужденная казнь, как в случае с семьей Николая Второго — где также не обошлось без чрезмерной жестокости — а показная расправа над ненавистными упырями. Остается лишь узнать, действительно ли Анхальты заслужили такую злобу или же речь идет о местной вариации кровавого навета?

— Кошмар, — напарник выдохнул и перекрестился, глядя на осколки зеркал и перевернутый туалетный столик так, словно зверское убийство случилось не полвека назад, а вчера. — Несладко же им пришлось.