Императорский отбор

— Объясняю еще раз. В сложившейся ситуации мой внук — демон, ты — носитель, а наша главная задача — добиться частичной одержимости. Для этого твой дух должен быть подобен мечу — крепок, остер и гибок. А как этого добиться, я уже рассказал.

— А с чего вы вообще взяли, что мой дух — слаб, туп и хрупок? Разве я хоть чем-то заслужил такую славу?

— Я такого не говорил, — дед поднял ладонь. — Но твой дух подвержен страстям, нетерпелив и непомерно пылок. А должен быть подобен стали, иначе ты навсегда растворишься в сознании Трофима.

— Это я-то нетерпелив и страстен? — в возмущении всплеснул руками. — Я отказался переспать с Кариной, а она, уж поверьте, была очень убедительна. Да моим духом можно скалы крушить, так что с вашим болезным парнишкой я точно справлюсь.

— Первое правило клирика — нельзя недооценивать врага! — с назиданием произнес учитель.

— Ну, если ваш Трофим такой крутой, то баня и порка против него не помогут. А если не такой уж и сильный, то и сам справлюсь.

Действительно, с чего вдруг мне переживать из-за какого-то тепличного доморощенного задрота? Я третий день на отборе и не увидел ничего такого, ради чего в срочном порядке потребовалось подселять демона из иного мира. Да, эксцессы случаются, вроде той перестрелки в усадьбе, но это уже мой личный косяк, нечего было выделываться и совать нос в чужие дела. В остальном же вампиры всегда на стреме и приходят на помощь даже когда их никто не просит. Сдается мне, настоящий Трофим — бесхребетный унылый овощ, а мне такие — не соперники.

— Я категорически против ритуала без дополнительной подготовки, — Альберт продолжил гнуть свою линию. — Слишком многое стоит на кону.

— Тогда вам стоит найти вдобавок ко всему еще и заклинание перемещения во времени, потому что до рассвета осталось часа три. Не думаю, что я успею заморозиться, распариться, получить по горбу, уйти в загул, да еще и все повторить. Придется поверить мне на слово. Жажда надрать Гессену гузно калит и крепит дух лучше всяких обрядов.

Старик протяжно вздохнул и потер переносицу.

— Тут ты прав — заболтались мы с тобой. Видимо, придется рискнуть. Для того чтобы открыть «демону» путь в свой разум, нужно как следует всколыхнуть душевный покой. Сгодится любая эмоция — главное, чтобы чувство продержалось как можно дольше. Путь из глубины подсознания непрост, а твой гнев или ярость станут для Трофима маяком в беззвездной ночи. Не дай пламени погаснуть раньше срока, но при том нельзя держать его слишком долго, иначе в бездну подсознания канешь уже ты. Все понял?

— Да, — хрустнул пальцами и размял шею. — Несколько раз получалось — получится и сейчас.

— Тогда приступай, а я схожу за учебными рапирами. Надо проверить твои новые навыки до поединка.

Альберт ушел, а я сел на диван и побарабанил пальцами по коленям. Сильная и продолжительная эмоция… что бы такое могло подойти? Раньше как правило выручал страх смерти, но я вряд ли сумею вызвать его просто по желанию. Тут нужна неподдельная искренность — нечто такое, что заботит и беспокоит меня прямо здесь и сейчас, причем столь же сильно, как и перестрелка или беготня от вурдалаков.

Разумеется, первым делом на ум пришла Карина — точнее, ее незавидная участь в случае проигрыша. Гессен — настоящий садист и подонок без намека на принципы. Да еще и настолько самовлюбленный, что даже на императора смотрит, как на кучу навоза. Со служанкой он тем более миндальничать не станет — Амелия тому живой пример. И без всяких сомнений и сожалений использует по прямому назначению — сначала изнасилует, потом выпорет палками… Ну, или наоборот — хрен знает, что у белобрысого маньяка на уме.

А если учесть, что вампиры куда более выносливые и «прочные», чем люди, то даже хардкорным BDSMдело может не ограничиться. Ничто не помешает резать девушку ножом, выворачивать суставы и растягивать на дыбе — главное, совсем уж не калечить, а остальное быстро заживет. Но больше всего меня выбесила даже не судьба подруги, а то, что ее спасение зависело от засевшей в голове неженки. Терпеть не могу две вещи: быть должным кому-то и зависеть от ненадежных людей. А тут как назло совместилось одно и второе, и пока я размышлял над проблемой, поигрывая желваками и сжимая кулаки, незаметно накатило некое подобие полугипнотического транса.

Обычно такое состояние называют «ушел в себя», вот только я нырнул так глубоко, что не смог выплыть на поверхность. Тело перестало слушаться, как при параличе, взгляд затянул белесый туман, а звуки стихли — нечто похожее испытываешь перед тем, как крепко заснуть. Однако спать совершенно не хотелось, и все ощущалось вполне реально, несмотря на стойкое ощущение, что я сидел внутри головы, словно пассажир в салоне авто.

Поначалу показалось, что это лишь иллюзия, но когда «тело» вопреки моей воле подняло руки и уставилось на ладони, ужас накатил такой, что никаким вурдалакам и не снилось. Вот только сердце не пустилось в галоп, мурашки не скользнули по хребту, а кожу не прошиб холодный пот. А все потому, что мой дух полностью утратил связь с плотью, за одним небольшим исключением.