Император-гоблин

Церемония проводов старого года и приветствия нового была простой, и архиепископ Тетимар не стал надолго задерживать своих прихожан, зная, что всем присутствующим не терпится вернуться в тронный зал и танцевать до зари. Майя предчувствовал, что его всю ночь так и будут водить из одной комнаты в другую, но в Унтэйлейане он, по крайней мере, мог сесть. Кроме того, ему нравилось наблюдать за публикой. Он смотрел, как Великий Авар танцует с Надейан Видженка; Ксевет танцевал с Арбелан, маркиз Лантевель – с Ксору. Майя был поражен красотой вдовствующей императрицы – забыв о своих надменных манерах и капризах, она стала очень привлекательной.

Из толпы вышла Ксетиро Кередин и поднялась к трону, чтобы немного поговорить с Майей, и он злоупотребил властью, отправив Бешелара за стулом. Дач’осмин Кередин радостно улыбнулась и принялась рассказывать ему о том, как она праздновала Новый год в детстве; она нарисовала столь живую картину взаимной любви и привязанности сестер друг к другу, что Майя невольно позавидовал ей.

Внезапно она замолчала, прервав рассказ о первом Новогоднем Бале своей старшей сестры и о том, что младшие сестры предприняли с целью, как она выразилась, «сравнять счет». Майя увидел, что у подножия трона стоит его сводная сестра Вэдеро и терпеливо ждет. Дач’осмин Кередин поднялась со стула, привычным движением оправила юбки и сказала:

– Вы должны научиться прерывать нас, ваша светлость, в противном случае мы уморим вас своими бесконечными разговорами.

Она сделала элегантный книксен и удалилась; Майя заметил, что, проходя мимо Вэдеро, девушка пожала ей руку, как это было принято между подругами. Эрцгерцогиня поднялась по ступеням, сделала глубокий реверанс, более почтительный, чем полагалось по протоколу, а когда Майя предложил ей присесть, без колебаний заняла освободившийся стул.

– Мы должны поблагодарить вас, ваша светлость, но не знаем, как, – начала она.

– Вам не нужно…

– Нет, нужно. Вы вовсе не обязаны были так поступать, и мы благодарны вам за это. Особенно потому, что у вас нет никаких причин любить нас.

Майе стало очень неловко, и он пробормотал:

– Мы рады избавить любую женщину от несправедливости и несчастной судьбы, постигшей нашу матушку.

– Мы понимаем, – сказала Вэдеро, – и именно за это мы хотели бы вас поблагодарить.

Он смотрел на нее, совершенно ничего не понимая, и она подавила улыбку.

– Вы сделали это не ради нас лично и сделали бы то же самое ради Шеве’ан, не правда ли?

– Да, – пробормотал Майя, – скорее всего, да.

– Спасибо, – сказала Вэдеро таким тоном, словно только сейчас события последних месяцев обрели для нее смысл. Она поднялась. – Ваша светлость, через две недели произойдет лунное затмение. Если вы пожелаете наблюдать его вместе с нами, мы будем очень рады.

– Конечно, – с восторгом воскликнул Майя, не ожидавший такого приглашения. – Мы бы очень хотели прийти.

Улыбка Вэдеро показалась ему натянутой, но он подумал, что она говорит искренне. Она сделала реверанс и спустилась с возвышения; к ней сразу же приблизился молодой мужчина в одежде курьера и пригласил ее на танец. Майя проследил за ними взглядом и вдруг заметил, что улыбается, сам не зная, отчего.

Через несколько часов, когда он успел побеседовать с несколькими сановниками, к ступеням трона приблизился Эшевис Тетимар и преклонил колено.

Майя подумал: «Я слишком устал для этого». Он действительно очень устал. Но у него не было выбора.

– Вы можете подойти, дач’осмер Тетимар, – официальным тоном произнес он.

Дач’осмер Тетимар поднялся по ступеням и снова опустился на колени, что вызвало у Майи новый приступ раздражения.

– Какое у вас дело к нам, дач’осмер Тетимар?

Ксевет только на прошлой неделе сделал ему строгий выговор за то, что он постоянно говорил: «Что мы можем сделать для вас?» Якобы это подразумевало, что император находится в распоряжении просителя. Майя с тех пор усердно старался подбирать более подходящие фразы.

– Наше дело? – Дач’осмер Тетимар поднял голову. Все, с кем Майе довелось разговаривать, были разгорячены танцами, но дач’осмер Тетимар был бледен как смерть. – Наши дела не интересуют вас, ваша светлость. – Он выплюнул титул, словно это была площадная брань. – Но вот это вас заинтересует. – В его руке блеснуло тонкое лезвие, и он прыгнул на Майю, как хищное животное.

Майе некуда было деться, он не мог уклониться от удара; неудобный роскошный трон с высокими подлокотниками превратился в смертельную ловушку. Он вжался в спинку трона, не веря в происходящее, пытаясь вспомнить какую-нибудь молитву… И в этот момент между ним и Тетимаром что-то промелькнуло, послышался треск, запахло озоном. Майя в ужасе закрыл глаза и не видел, что произошло дальше, а еще через секунду обнаружил, что его придавило к трону тяжелым телом Дерета Бешелара. На пол капала кровь. У ног Майи лежала груда бархата и шелка – Тетимар.

Кала всплеснул руками, словно они затекли.

Ксору Джасанай запоздало завизжала.

Майя подавил желание последовать ее примеру и обратился к Бешелару:

– Вы серьезно ранены?

Бешелар вздрогнул.