Имя всего Сущего

– О, слава Восьми, что с тобой все в порядке. – Она коснулась его лица: – Хотя с этими синяками надо будет что-то сделать.

– Я беспокоюсь о вас. У вас идет кровь. – Он взглянул на другую женщину. – Если вы не возражаете, я осмотрю ее ногу.

– Пожалуйста. – Ее спутница, тоже хорвешка, глянула мимо него и помахала кому-то рукой, словно приветствуя друга, которого давно не видела.

Турвишар, понял он. Она махала Турвишару. Он повернулся к Джанель:

– Как это?..

– Я споткнулась на льду, – объяснила Джанель, – когда убегала от Эйан’аррик.

Поскольку разговаривали лишь герцог и герцогиня, да и то они давно перешли на шепот, то слова Джанель с совершенной ясностью разнеслись по всему залу.

Герцог вновь обратил внимание на Джанель:

– И почему ты оказалась на льду?

– Вам следует об этом спросить Вейсижау, – ответила Джанель.

Жена, о которой идет речь, спешила прочь, перебирая ногами с похвальной энергией. Это ее не спасло. Длинные ниспадающие платья – не особо хорошая одежда для бега. Солдаты поймали ее и подвели к герцогу.

Ксиван, заломив бровь, глянула на женщину и снова повернулась к мужу:

– Ты можешь поблагодарить Вейсижау за мое присутствие. Я более чем уверена, что она пыталась принести твою юную гостью в жертву Сулесс. Правда, интересно?

Коун знал, что Сулесс, богиня колдовства и предательства, когда-то правила Йором вместе со своим мужем – богом-королем Чертхогом. Затем, после того как Куур вторгся сюда и завоевал Йор, империя объявила эти религии вне закона, что было весьма необычно для империи, как правило, весьма спокойно присоединявшей религии завоеванных земель к своим собственным.

Хотя герцог Каэн мог ненавидеть империю, но нарушения этого закона он бы не потерпел. Хотя бы потому, что его собственный дед помог убить Сулесс и Чертхога. Поклонение любому из этих древних королей-богов было равносильно открытому бунту против самого Каэна, а не одного лишь Куура.

И это вполне объясняло, почему выражение лица герцога Каэна стало хмурым. Мужчина подозвал жестом солдат:

– Обыщите комнаты жен. Принесите все знаки ведьмы-королевы, какие только найдете. Живо.

Быстро поклонившись, они выбежали из комнаты.

– Пожалуйста! – Вейсижау бросилась на землю перед герцогом. – Пожалуйста, смилуйтесь! Я ношу вашего ребенка!

По залу пронесся ропот.

Выражение лица герцога стало холодным.

– Вирга!

Вперед, пошатываясь, вышла старуха, закутанная в грязные лохмотья.

– Да, мой Достопочтенный?

– Она носит моего ребенка?

Зажав белого медвежонка под мышкой, Вирга направилась к женам. Подойдя, она схватила Вейсижау за подбородок и окинула женщину взглядом.

– Она вынашивает ребенка, – сказала она. – Но не твоего.

– Будь ты проклята! – отпрянув назад, выкрикнула Вейсижау. – Ты сука! Ты… – Она прижала руку к горлу, словно силилась что-то сказать и не могла.

Вирга хихикнула, а затем хитро взглянула на герцога:

– Ты бы хотел узнать, кто настоящий отец? Тебе это очень понравится.

Взгляд герцога Каэна был настороженным.

– Нет!

– О, но это же…

– Молчать! – рявкнул Каэн. – Больше ни слова, пока я не разрешу!

Вирга зарычала, прижимая медвежонка к груди.

Не обращая на нее внимания, герцог повернулся к Вейсижау:

– Кто отец?

Она вздернула подбородок:

– Вы.

– Правда?

Вейсижау не ответила.

Прошла минута, в зале стояла гробовая тишина.

– И что мы сейчас делаем? – наконец спросила Ксиван Каэн. – Помимо того, что создаем неудобство для всего двора?

– Мы ждем, – ответил герцог Каэн.

– А, – кивнула она.

Так что они ждали. И примерно через десять минут ушедшие ранее солдаты вернулись, неся сундук.

– Ваша светлость! Вы захотите это видеть.

Герцог оглянулся:

– Что вы нашли?

Мужчины поставили сундук на пол и открыли его. Брат Коун не мог видеть, что было внутри, но выражение лица герцога стало убийственным.

– Где вы это нашли? – спросил Каэн.

– В одной из удаленных комнат, ваша светлость. Дверь была не заперта.

Герцог запустил руку в сундук и достал из него опаленный и покрытый замысловатыми узорами череп животного: судя по крепким, острым зубам – хищника. К челюстям были привязаны длинные ленты, украшенные бисером.

Герцог Каэн показал череп толпе. Люди ахнули и потрясенно отступили назад. Вирга оскалилась.

Брат Коун не понимал, что это могло значить. Судя по выражению лица Джанель и ее спутницы, также пришедшей с герцогиней, они тоже не знали. В отличие от йорцев.

– Это маска для поклонения Сулесс? – спросил Турвишар. – Я никогда не видел ее вживую.

Герцог Каэн не ответил, лишь, обернувшись, бросил суровый взгляд на своих многочисленных жен.

– Это что, волчий череп? – прошептал Коун Джанель, хотя и сам не знал, почему решил, что та сможет ответить.

– Я подозреваю, что это гиена, – прошептала она в ответ. – По-видимому, раньше они были священны для Сулесс. – И она бросила короткий взгляд на Виргу.

– Кто установил этот алтарь? Вейсижау? Были ли другие? Кто из вас поклонялся ей? – Голос герцога разнесся по залу. – Поведайте мне.

Тишина.

Каэн швырнул череп обратно в сундук.

– Убейте их всех! – Его голос дрожал от гнева. – А затем верните тела семьям.

Стражники переглянулись.

– Сир?