Имя на «Л» (СИ)

Итак, самое сложное позади: маму я уговорила. Душа ликовала в предвкушении поездки, я сложила чемодан и купила все необходимое в дорогу. Сутки оставались до момента, когда мы с Лео покинем Мараньян, как вдруг пришло известие, сразившее меня, словно удар грома: умер отец. Умер вдали ото всех родственников, и сейчас кто-то должен срочно поехать в Пара, чтобы забрать тело и похоронить, иначе он будет погребен вместе с бродягами под безымянной плитой.

Я была сбита с толку, обескуражена. Не могла я бросить Лео накануне такого важного события, но проигнорировать смерть отца, каким бы он ни был? Мама, узнав новость, страшно разнервничалась и сказала, что ноги ее не будет на похоронах, что для нее этот человек давно уже умер, и что мне там также нечего делать. Мы спорили весь вечер. Мне было жаль отца — полжизни он никому не был нужен со своей зависимостью, неужели и после смерти не найдется хотя бы одного человека, чтобы проводить его в последний путь?

— Луиза, меня очень беспокоит твой характер, — сокрушалась мать. — Ты такая добрая, такая наивная, всем хочешь услужить и помочь, а о себе всегда забываешь. Мир жестокий, доченька, тебя не хватит на все и на всех! Я всегда защищала и буду защищать тебя от любого зла, но подумай, я не вечна. Когда меня не станет, как ты будешь жить?

— Мама, не говори так! — взмолилась я. — Все вокруг не так плохо, как ты думаешь.

— Я умываю руки. Поступай, как знаешь, дочка, ты уже взрослый человек и должна понемногу учиться сама со всем справляться.

— Мам, обещай, что не будешь переживать за меня?

— А вот этого, прости, обещать не могу.

Лео сидел на автобусной станции со своим бессменным рюкзаком. Его лицо было непроницаемо — так он всегда делал в минуты сильных переживаний. Заметив меня, он недоуменно посмотрел на мои пустые руки без багажа. Я чувствовала себя ужасно неловко.

— Привет… — несмело поздоровалась я.

— Привет! Ты где-то уже оставила свои вещи?

— Лео, я не могу сейчас с тобой поехать, я очень-очень сожалею!

— Почему?

— Вчера я узнала, что умер мой отец: он несколько лет жил один, не могут найти никого из родственников и просят меня приехать.

— Понятно, — вздохнул он. — Соболезную.

— Я приеду в Рио немного позже.

— Не стоит, — покачал головой Лео. — После слушания я и сам смогу приехать.

— Ты вернешься опять сюда?..

— Возможно, все возможно. Ты не торопишься?

— Нет, конечно, нет!

— Посиди со мной немного, автобус уходит еще через двадцать минут.

Я присела рядом с ним. Лео был погружен в свои мысли.

— Как ты? — вдруг спросил он.

— Странное какое-то чувство, — честно призналась я. — Ты знаешь, я не любила говорить об отце и вспоминать о нем тоже не любила, но мне хотелось знать, что он где-то есть живой, а значит, еще может произойти чудо. Как видишь, чуда не произошло. Конец чьей-то жизни — это всегда так печально.

— Если бы ты была ученым и могла оживить своего отца, ты бы сделала это?

— В каком смысле оживить?

— Ну, например, сделать клона. Дать ему прожить другую, правильную жизнь, в которой он не спился бы и не умер так рано.

— Лео, но это глупо, — сказала я и закусила губу, поняв, что сморозила лишнего.

— Согласен, — усмехнулся парень. — Клонирование — это глупость, а мой отец, представь себе, мечтал вылепить из меня Диогу.

— Ты — это ты, — с улыбкой дотронулась я до его щеки. — Ты Лео, такого, как ты, не было раньше и больше не будет.

Он поцеловал мою руку.

— Именно это мне сейчас предстоит доказать, Луиза.

— Все получится. Увидишь, все будет хорошо!

Лео снова улыбнулся вместо ответа, слегка дернув шеей. У него было что-то вроде нервного тика, не проявлявшегося уже достаточно давно, и вот, дурная манера была уже тут как тут после всех переживаний. Он полез в рюкзак за карандашом и клочком бумаги, написал на нем адрес и телефон и протянул мне.

— Если все-таки надумаешь приехать в гости, сохрани адрес. Или просто позвони.

— Конечно, спасибо, — сказала я, бережно складывая листочек.

— Мне уже пора идти, — нехотя произнес Лео.

— Идем, я провожу тебя.

Мы обнялись перед тем, как он сел на автобус. Это были счастливые мгновения, несмотря ни на что. Пассажиры начали толкаться и ворчать на нас, что мы загораживаем проход. Подхватив рюкзак, Лео вскочил на ступени. Уже из открытого окна автобуса он окликнул меня:

— Луиза!

— Да? — обернулась я.

— Нет, ничего. Я потом тебе скажу. Пока!

— Пока! Счастливого пути!