Иметь или быть?

Массы людей очень быстро уяснят, что потребление в большинстве случаев способствует лишь человеческой пассивности; что привычка к сумасшедшему темпу, охота к перемене мест, вещей и людей – это не что иное, как выражение беспокойства и попытка убежать от самого себя, что погоня за новыми вещами и новыми техническими средствами – это лишь способ самозащиты от одиночества и неумение общаться.

Правительство может значительно облегчить процесс воспитания покупательного поведения. Во-первых, в его руках возможность субсидирования производства желательных товаров и услуг и превращения соответствующих предприятий в рентабельные. Кроме того, власть располагает огромным пропагандистским аппаратом, и если она направит его работу на поддержку здорового образа жизни, (вместо того чтобы служить делу оболванивания людей рекламой все новых и новых промышленных товаров), то я считаю вполне реальным достижение положительного результата. Итак, мне кажется, что последовательные и целенаправленные выступления всех организаций за разумные формы потребления должны привести к изменению характера потребления.

Сторонники селективного (избирательного) производства предлагают стимулировать производство того, что полезно человеку, и ограничить производство того, что не служит всеобщему благу. Они регулярно слышат одно и то же возражение противников этих идей, которые утверждают, что в условиях рыночной экономики потребитель и так может получить все, что его душе угодно, и поэтому нет нужды в регулировании ассортимента. Но подобная аргументация правомерна только в том случае, если допустить, что все покупатели разумны и покупают исключительно то, что им полезно и нужно. Но ведь это явно не соответствует действительности. (Достаточно вспомнить масштабы потребления сигарет и наркотиков.) Все дело в том, что противники программы избирательного производства упускают из вида тот факт, что именно предложение определяет спрос, ибо производители научились ловко формировать покупательские «страсти».

И хотя каждый из участников рынка продвигает свой товар, реклама в целом способствует росту потребительского спроса. Усовершенствуя рекламу, различные фирмы, по сути дела, помогают друг другу, так как все вместе разжигают ажиотаж покупателя, которому остается только выбрать между несколькими конкурирующими марками товара, но вовсе не приходит в голову усомнится, нужен ли ему в принципе этот товар.

Пример, который обычно приводится в доказательство всемогущества потребительского спроса, связан с крушением фордовской модели «Эдсел». Но неудача компании в этом случае нисколько не меняет того факта, что реклама «Эдсела» все равно была пропагандой автомобильной промышленности и принесла пользу всем остальным моделям, кроме самого «Эдсела». Более того, промышленность влияет на вкусы граждан еще и тем, что она просто не выпускает тех товаров, которые доступны и выгодны населению, но дают меньше прибыли предприятиям и их хозяевам.

Нормальное здоровое потребление наступит лишь при том условии, что мы сумеем решительно вмешаться в действия акционеров и руководителей корпораций и ограничить их права на установление характера и норм производства исключительно с позиций максимальной прибыли.

Такие изменения можно было бы ввести законодательным путем без изменения конституции западных демократий (уже и сейчас есть целый ряд законов, ограничивающих права частных собственников в интересах общего блага). В данном случае самое главное понять, что речь идет не об изменении капиталистической собственности, а лишь о праве влиять на направление производства в нужное обществу русло.

Как только прекратится суггестивное воздействие рекламы на потребителей, их нужды и запросы на много лет вперед станут единственным критерием для направления развития производства. Существующие предприятия будут вынуждены перестроиться, чтобы обеспечить удовлетворение новых потребностей. А если в каких-либо товарах или услугах население остро нуждается, и этот спрос не будет достаточно удовлетворяться частными фирмами, то государству придется выделить средства для субсидирования соответствующих производств и ликвидации разрыва между спросом и предложением.

Все эти меры можно осуществлять лишь постепенно и притом при одобрении большинства населения, а конечным результатом станет новая экономическая система, которая будет отличаться как от сегодняшнего западного капитализма, так и от централизованного капитализма советского типа, а также от бюрократического государства всеобщего благоденствия, которым объявляет себя Швеция.