Иллюзионист. Иногда искусство заставляет идти на преступление, а иногда преступление – это искусство…

– А если предположить, что байки про сошедшую с ума прислугу – это правда? – пробурчал Веня. Якимов посмотрел на него вопросительно. – Могло же быть, что дым шел из камина? Если предположить, что в комнате надымило, служанка пришла и испугалась. Тогда… Тогда источник света – это люстра. Пробуем еще раз!

Веня достал еще одну шашку. Якимов поджег ее и приноравливался положить так, чтобы дым шел в комнату, а не вытягивался в дымоход.

– Правда, мы не знаем, где стояла служанка, – заметил он, пристроив наконец шашку.

– Да, но одно неизвестное лучше, чем два. Есть источник дыма, есть источник света. И у меня последняя шашка. Вам придется потоптаться.

Веня сходил в подсобку к охраннику, который уже наполовину осушил принесенный пропуск и осоловело пялился в телефон. Он не сразу нашел подходящую палку, а когда вернулся, прикрутил фонарь к палке изолентой и порепетировал перед зеркалом. Якимов критически оценил его старания.

– Ты дотягиваешься только до самого низа люстры. Этого не хватит.

Веня пожал плечами:

– Есть другой план? Нет? Пробуем!

Якимов запалил шашку. Веня поднял фонарь как можно выше. Слегка покачал его. Якимов вышагивал около камина то влево, то вправо, отступая наискосок. Как сомневающийся кавалер, раздумывающий пригласить даму на следующий танец. Внезапно он замер. Недалеко от нарисованного круга. Веня повертел фонарь вправо-влево, потом вверх-вниз. Якимов так и стоял, пока шашка не догорела и дым не начал рассеиваться.

Веня выключил фонарь, осторожно положил его на пол и приблизился к следователю. Тот был бледен, и достал платок, чтобы вытереть пот со лба.

– М-да, парень. Если бы я не был готов, рванул бы отсюда. И это у нас просто эксперимент. Вечером. Еще не стемнело. А если ночью? Такое увидеть! Конечно, богу душу отдашь сразу.

Веня ждал, пока Якимов оклемается. Он сам уже неоднократно видел всякую чертовщину, отчего наливались свинцом ноги и тело, кажется, забывало дышать. Поэтому точно знал, что для возвращения в реальность требуется время. И глоток спиртного. Ну, или боль.

Веня дал Якимову щелбан по кончику носа.

– Ты чего творишь, а? Ладно, так даже лучше. Хочешь знать, что там?

– Спасибо, я планировал этой ночью выспаться, – хмыкнул Веня.

– Пойдем отсюда. А то курить охота.

Они вышли из особняка. Сумерки сгустились, в воздухе висела типичная питерская морось. Ветер с залива гнал по тротуару желтые листья. Веня собирался вернуться в бар, и Якимов предложил его подвезти. Забравшись в машину, следователь сразу включил печку и зажег сигарету. Потом вытащил из кармана все ту же свернутую папку и достал фотографию девушки.

– У меня смутные подозрения есть насчет этой барышни с пробитым виском. Ты заметил, на каком расстоянии мы круг нарисовали? Если б я упал, до тумбы головой не достал бы. И лежит она почти вдоль камина. И потом, у нее-то откуда дым? Тоже с шашкой пришла?

– Экскурсовод, когда рассказывала про девушку, упомянула благовония. А вот свечку нет, хотя на фото та валяется в камине. Допустим, сторож увидел девушку до того, как она зажгла свечу. Но благовония-то куда делись? И что, испуганный сторож учуял благовония? Сомневаюсь.

– У тебя уже есть какое-то объяснение? – быстро спросил Якимов.

Веня понял, что следователь со своей бульдожьим нюхом учуял нераскрытое преступление и уже не отцепится.

– Девушка в чистой одежде без пуговиц и завязок, то есть без узлов, с распущенными волосами. Она хочет погадать. По сути, она собирается вызвать дух, который живет в зеркале. Это ритуал, который требует подготовки – очищения. Она проводила окуривание. Если просто – подожгла пучок травы и походила с ним по комнате, покрутила вокруг себя.

– Но пучок не даст завесу.

– Я говорю условно. Некоторые берут кадило. Или можно вообще траву в сковородку положить, поджечь, притушить, чтобы тлела. Неважно. Важен сам факт: она проводила обряд, для которого требуется инвентарь.

– Намекаешь, что его нет в протоколе?

Веня кивнул.

– Плюс ваше наблюдение о том, как она лежит. Если бы не рассказ про испугавшегося охранника, я бы вообще подумал, что она ничего не видела. Пришла в зеркало посмотреть, кто-то дал ей в висок, и все.

– Ну допустим, – Якимов вытащил следующее фото, с мужчиной. – А здесь?

– Я нашел клип. Его все-таки сняли, но с другим актером. Да, во время съемок напустили дым. Ну и освещение расставили, конечно.

– Так народу же куча стоит вокруг! Неужели никто не видел?

– Я же не видел, когда фонарь держал. Выглядит как несчастный случай.

– Ладненько, а этот? – Якимов достал фото парня, упавшего с лестницы.

Веня полез в рюкзак, вытащил планшет и погрузился в дебри интернета. Якимов от нетерпения барабанил пальцами по рулю. Наконец, Веня развернул планшет к следователю. Тот увидел фотографию и матернулся. Сигарета во рту, уверенный взгляд, селфи с большим фотоаппаратом в зеркале. Вот только силуэт, для эффекта и таинственности, подсвечен откуда-то сбоку, и в отражении можно разглядеть намек на руку, держащую фонарь.

– Он был не один. Черт! Но это ничего не доказывает. Испугался, побежал и свалился.