Иллюзионист. Иногда искусство заставляет идти на преступление, а иногда преступление – это искусство…

– Я бы хотел взглянуть на несколько картин, – ответил Холмс, обматывая вокруг шеи длинный красно-зеленый шарф.

– И что с ними не так? – вздохнул Ватсон, с сожалением отодвигая от себя чашечку кофе и поднимаясь с места.

– В смысле?

– Вы вряд ли бы заинтересовались ими, будь это просто картины. Их написал маньяк-убийца? Или ходят слухи, что они прокляты и убивают всех своих владельцев?

– Нет, все гораздо проще, дорогой друг, – усмехнулся Холмс. – В этой галерее выставлены картины из частных коллекций, и каждую из них хотя бы раз пытались украсть!

– О, вот она! – сказал Ватсон, указывая в сторону галереи.

Холмс, расстроенный тем, что пришлось ехать на автобусе, рассеянно кивнул, но потом вдруг приободрился, заинтересовавшись рекламным плакатом у входа в галерею.

– Здесь не только картины из частных коллекций, но еще и выездная выставка Базельского художественного музея.

– И картины Виктора Соболева. «Полотна с запахом розмарина и с зашифрованными фрагментами картин известных художников»… Это что-то новенькое! – удивился Ватсон.

– Пожалуй, – согласился Холмс. – Виктор Соболев… Это не тот художник, что погиб месяц назад?

– Кажется, да.

В галерее было много посетителей и журналистов.

– Похоже, мы попали на какое-то мероприятие, – сказал Ватсон. Потом перевел взгляд на установленный в холле кофейный автомат и вздохнул, вспомнив об оставленной дома чашечке кофе.

Посетители и журналисты вдруг пришли в движение – в холле показался высокий худощавый человек артистической наружности – с зализанными назад, блестящими от геля черными волосами и скрученными в жгут усами, загнутыми кверху. Одежда на художнике тоже была своеобразной. Ткань его костюма очень напоминала рыбью чешую.

– Он похож на…

– Сальвадора Дали, – закончил за друга Холмс.

– Это Романов! Быстрее, быстрее! – крикнула молодая журналистка оператору, протискиваясь между Холмсом и Ватсоном.

Но потом вдруг остановилась и обернулась, глядя на Шерлока с растущим с каждой секундой подозрением.

– А вы, случайно, не…

– Нет, я совершенно точно не тот, за кого вы меня приняли, – оборвал сыщик, решительно устремляясь в ближайший зал.

– Холмс, вас уже узнают журналисты! – усмехнулся Джон.

В небольшом зале было вывешено десятка два полотен. Ватсон тут же заинтересовался небольшой картиной со странными женскими фигурами с выдвигающимися из них ящичками и горящим жирафом на заднем плане. Картина была выполнена в необычной технике – не на холсте, а на деревянной доске размером тридцать пять на двадвать семь сантиметров.

– «Жираф в огне» Сальвадора Дали из Базельского художественного музея, – произнес Ватсон.

Минут через двадцать в зал влетел ихтиандроподобный Романов.

– Шерлок Холмс! Я прав? Неужели та симпатичная журналистка не ошиблась?! Я заместитель директора галереи Артур Романов. Уверен, вы обо мне слышали. Какое невероятное совпадение – что в таком месте встретились гениальный сыщик и гениальный художник!

Ватсон, задействовав всю свою интеллигентность и воспитание, подавил рвущийся наружу смешок.

– Мы должны запечатлеть это для потомков и поклонников! Не возражаете? – спросил художник, счастливо глядя на Холмса и одновременно всовывая в руки Ватсона телефон с включенной функцией фотосъемки.

– Это будет… забавно, – ответил сыщик.

– О! А давайте снимемся на фоне картины Дали? – предложил Артур, пристраиваясь у стены рядом с «Жирафом в огне».

Холмс встал с другой стороны от картины. Ватсон приготовился фотографировать, но заметил, что Шерлок нахмурился, принюхиваясь к чему-то.

– Холмс? – недоуменно спросил Джон.

Он не чувствовал никакого запаха, который мог бы привлечь внимание. Шерлок почти уткнулся в картину носом, не обращая внимания на удивленного Артура.

– Вы выставили в зале копию? – спросил наконец Холмс.

– Нет, здесь только подлинники! – обиженно сказал Романов.

– Преступление, которого никто не заметил! Восхитительно! – обрадовался сыщик.

– Что?! – воскликнули Романов и Ватсон одновременно.

– Эта картина – подделка, – заявил Холмс. – Если, конечно, Дали не написал ее маслом с запахом розмарина, одолженным у покойного Виктора Соболева.

– Это подделка, – подтвердил эксперт, отодвигая картину в центр стола.

Директор галереи Инна Хромова медленно опустилась в кожаное кресло в своем кабинете.

– Когда открылась выставка картин из Базельского музея? – спросил Холмс.

– Три дня назад, – дрожащим голосом ответила Инна. – И перед открытием все картины были проверены экспертом.

– Если Соболев использовал в своих картинах фрагменты известных полотен, то сумел бы и полностью скопировать картину. У него мог быть сообщник, который и выкрал оригинал и заменил его копией. Наверняка о том, какие картины привезут из Швейцарии, стало известно задолго до открытия выставки, – сказал Ватсон.