Илиада

Кости мои, Ахиллес, да не будут розно с твоими;

Вместе пусть лягут, как вместе от юности мы возрастали

85 В ваших чертогах. Младого меня из Опунта Менетий

В дом ваш привел, по причине печального смертоубийства,

В день злополучный, когда, маломысленный, я ненарочно

Амфидамасова сына убил, за лодыги поссорясь.

В дом свой приняв благосклонно меня, твой отец благородный

90 Нежно с тобой воспитал и твоим товарищем назвал.

Пусть же и кости наши гробница одна сокрывает,

Урна златая, Фетиды матери дар драгоценный!»

Быстро к нему простираясь, воскликнул Пелид благородный:

«Ты ли, друг мой любезнейший, мертвый меня посещаешь?

95 Ты ль полагаешь заветы мне крепкие? Я совершу их,

Радостно все совершу и исполню, как ты завещаешь.

Но приближься ко мне, хоть на миг обоймемся с любовью

И взаимно с тобой насладимся рыданием горьким!»

Рек, — и жадные руки любимца обнять распростер он;

100 Тщетно: душа Менетида, как облако дыма, сквозь землю

С воем ушла. И вскочил Ахиллес, пораженный виденьем,

И руками всплеснул, и печальный так говорил он:

«Боги! так подлинно есть и в Аидовом доме подземном

Дух человека и образ, но он совершенно бесплотный!

105 Целую ночь, я видел, душа несчастливца Патрокла

Все надо мною стояла, стенающий, плачущий призрак;

Все мне заветы твердила, ему совершенно подобясь!»

Так говорил — и во всех возбудил он желание плакать.

В плаче нашла их Заря, розоперстая вестница утра,

110 Около тела печального. Царь Агамемнон с зарею

Месков яремных и ратников многих к свезению леса

Выслал из стана ахейского; с ними пошел и почтенный

Муж Мерион, Девкалида героя служитель разумный.

Взяв топоры древорубные в руки и верви крутые,

115 Воины к рощам пускаются; мулы идут перед ними,

Часто с крутизн на крутизны, то вкось их, то вдоль переходят.

К холмам пришедши лесистым обильной потоками Иды,

Все изощренною медью высоковершинные дубы

Дружно рубить начинают; кругом они с треском ужасным

120 Падают; быстро древа, рассекая на бревна, данаи

К мулам вяжут; и мулы, землю копытами роя,

Рвутся на поле ровное выйти сквозь частый кустарник.

Все древосеки несли совокупно тяжелые бревна:

Так Мерион повелел, Девкалидов служитель разумный;

125 Кучей сложили на берег, где Ахиллес указал им,

Где и Патроклу великий курган и себе он назначил.

Страшную леса громаду сложив на брегу Геллеспонта,

Там аргивяне остались и сели кругом. Ахиллес же

Дал повеленье своим мирмидонянам бранолюбивым

130 Медью скорей препоясаться всем и коней в колесницы

Впрячь; поднялися они и оружием быстро покрылись;

Все на свои колесницы взошли, и боец и возница;

Начали шествие, спереди конные, пешие сзади,

Тучей; друзья посредине несли Менетида Патрокла,

135 Всё посвященными мертвому тело покрыв волосами.162

Голову сзади поддерживал сам Ахиллес благородный,

Горестный: друга он верного в дом провожал Аидеса.

К месту пришедши, которое сам Ахиллес им назначил,

Одр опустили и быстро костер наметали из леса.

140 Думу иную тогда Пелейон быстроногий замыслил:

Став при костре, у себя он обрезал русые кудри, —

Волосы, кои Сперхию с младости нежной растил он;163

Очи на темное море возвел и, вздохнувши, воскликнул:

«Сперхий! напрасно отец мой, моляся тебе, обрекался,

145 Там, когда я возвращуся в любезную землю родную,

Кудри обрезать мои и тебе принести с гекатомбой

И тебе ж посвятить пятьдесят овнов плодородных,

Возле истоков, где роща твоя и алтарь благовонный.

Так обрекался Пелей, но его ты мольбы не исполнил.

150 Я никогда не увижу драгого отечества! Пусть же

Храбрый Патрокл унесет Ахиллесовы кудри в могилу!»

Рек — и, обрезавши волосы, в руки любезному другу

Сам положил, и у всех он исторгнул обильные слезы.

Плачущих их над Патроклом оставило б, верно, и солнце,

155 Если бы скоро Пелид не простер к Агамемнону слова:

«Царь Агамемнон, твоим повеленьям скорей покорятся

Мужи ахейские: плачем и после насытиться можно.

Всех отошли от костра и вели, да по стану готовят

Вечерю; мы ж озаботимся делом, которого больше

160 Требует мертвый. Ахеян вожди да останутся с нами».

Выслушав речи его, повелитель мужей Агамемнон

Весь немедля народ отпустил к кораблям мореходным.

С ними остались одни погребатели: лес наваливши,

Быстро сложили костер, в ширину и длину стоступенный164;

165 Сверху костра положили мертвого, скорбные сердцем;

Множество тучных овец и великих волов криворогих,

Подле костра заколов, обрядили; и туком, от всех их

Собранным, тело Патрокла покрыл Ахиллес благодушный

С ног до главы; а кругом разбросал обнаженные туши;

170 Там же расставил он с медом и с светлым елеем кувшины,

Все их к одру прислонив; четырех он коней гордовыйных

С страшною силой поверг на костер, глубоко стеная.

Девять псов у царя, при столе его вскормленных, было;

Двух и из них заколол и на сруб обезглавенных бросил;

175 Бросил туда ж и двенадцать троянских юношей славных,

Медью убив их: жестокие в сердце дела замышлял он.

После, костер предоставивши огненной силе железной,

Громко Пелид возопил, именуя любезного друга:

«Радуйся, храбрый Патрокл, и в Аидовом радуйся доме!

180 Все для тебя совершаю я, что совершить обрекался: