Брут, по стариннойКрови троянец, исшед из краев лацийских[55], в пределахЭтих осел, испытав приключения многи, судьбоюМир нареченный ему стяжав; смиритель гигантов,Имя земле даровал, победитель. Блистало потомствоСлавное, стольких вождей, питомцев богатое сонмом,Сонмом мужей плодовитое, силой стеснивших вселенну,Древних — славой своей. Отсель Константин, приобретшийВласть, и Рим держать предприял, и Византий расширил.......................................................................Бренний, сенонов вождь, отселе, город пленивши,Ромулову усмирил победительным огнем твердыню.Также и Сцева отсель, небесславная доля гражданскойБури, который один, когда прорваны толпы, в осадуМагна взял, для Цезаря став наилучшей стеною[56].Знатным рожденьем отсель процвел в судьбине счастливойЦвет королей, Артур, чьи дела просияли на диво,Но не меньше блестит, что весь он — услада для слуха,Сладость, народу любезная, он. Посмотри на любогоДревнего мужа: молва о Пеллейском вещает державце[57],Цезаревы триумфы гласит знаменита страница,Чудищ смиритель, Алкид, вознесен высокою славой,Но ни с орехом сосна[58], ни звезды сравниться не могутС солнцем. Лацийские ты перечти и гречески книги[59]:Равных не знает ему старинный, не сможет грядущийДень ему равных явить. Властителей всех превосходитОн один, и лучше былых и будущих больше[60].В порядке, далеком от хронологического, перечислены пять славных мужей, порожденных Британией: Брут, правнук Энея, заселивший остров и давший ему свое имя (Гальфрид Монмутский. «История бриттов», гл. 21 слл.); Константин Великий, сын правившего и умершего в Британии Констанция Хлора (Гальфрид, гл. 78); Бренн (Бренний), вождь сенонов, разоривших Рим, согласно Гальфриду (гл. 35 слл.) — сын короля бриттов Дунваллона Мольмуция; Сцева, центурион Цезаря, герой Лукана («Фарсалия», VI, 140–262), упомянутый у Гальфрида (гл. 62) как заложник, которого его отец, король триновантов Андрогей, дал Цезарю; и наконец, Артур, главный герой Гальфрида и центр расцветающих во времена Иосифа «бретонских повестей». Иосиф выводит британского монарха из ложной перспективы народного суеверия, в которой мы его застаем в III книге «Илиады», и ставит в правильную риторическую перспективу, украшая «цвет королей» пышной разработкой топоса «побежденная древность» (Curtius 1953, 162–165).
* * *Эпиграмма из кембриджской рукописи «Илиады», упоминавшаяся выше, выглядит так:
Имя прироста в своих, о Иосиф, нравах исполни,Чтоб не явилось сильней имя, чем доблесть твоя!Пряжею Парок тебя Аонийски умножили Музы,В новом поэте, в тебе дышит былой Аполлон.Дал нам ужель ты блуждающи речи Дарета Фригийца[61],Что Каллиопой твоей замкнуты ныне в стихах?Ты, несравненный Орфей, в пределах западных мираДвижешь под лирную песнь неколебимы древа.Музой могучий, начни услаждать ты Каменою вышних,Чтоб сочетался с твоим сладкий небесный напев.Но не пытайся вникать беспечно в укровы Эреба,Ибо тщетны труды — смерти пускаться стезей[62].