Иисус Христос. Жизнь и учение. Книга VI. Смерть и Воскресение

Может быть, именно в этом крике Иисуса с креста в наивысшей мере проявилась Его солидарность со всеми страдающими – в том числе с теми, кто, страдая, сомневается в присутствии Бога, жалуется на Бога, ропщет и унывает. Иисус не жалуется и не ропщет, Он не сомневается и не колеблется, но ощущаемая Им непереносимая физическая боль помножена на ту нравственную муку, которую Он испытывает как Человек, оставшийся наедине с ужасом предсмертной агонии. Он не покинут Богом, но Он должен пройти через опыт богооставленности, чтобы во всем уподобиться братиям и стать для людей милостивым и верным первосвященником пред Богом, для умилостивления за грехи народа — таким, который Сам претерпел, быв искушен, и который потому может и искушаемым помочь (Евр. 2:17–18).

Опыт богооставленности является одной из составляющих религиозной жизни. Он необходим для достижения наивысшей степени духовного совершенства – обожения. Об этом пишет современный богослов и подвижник архимандрит Софроний (Сахаров):

Не верующие в Бога не знают богооставленности. Сие горе переживают лишь те, кто уже познал благость Бога и всеми силами стремится пребывать в Нем и с Ним. Чем в большей мере вкусил человек радости единения с Богом, тем глубже страдает он при разлуке с Ним. Последний предел, известный нам из Евангелия, есть Сам Господь: после молитвы с кровавым потом в Гефсимании, в которой Он отдал все Отцу Своему, на кресте Он возопил, громким голосом. Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты меня оставил?.. опять возопив. испустил дух (Мф. 27:46–50). При таком полном истощании «человека Христа Иисуса» (1 Тим. 2:5) истощание сие преобразилось в столь же завершенное обожение воспринятого Им в акте воплощения нашего естества.[553]

Свидетельство Луки

Согласно Матфею и Марку, Иисус дважды возгласил на кресте. Что Он произнес во второй раз, они не говорят. Возможно, рассказ Луки можно интерпретировать как дополнение к их повествованию:

Было же около шестого часа дня, и сделалась тьма по всей земле до часа девятого: и померкло солнце, и завеса в храме раздралась по средине. Иисус, возгласив громким голосом, сказал: Отче! в руки Твои предаю дух Мой. И, сие сказав, испустил дух (Лк. 23:44–46).

Может быть, именно слова, приводимые Лукой, были тем вторым воплем Иисуса, о котором упоминали двое других синоптиков. По содержанию он разительно отличается от первого: в нем слышится совсем иное внутреннее состояние. Если там из уст Иисуса вырвался крик отчаяния, то здесь мы слышим смиренную покорность воле Божией.

Два возгласа Иисуса на кресте, если их рассматривать в совокупности, могут напомнить Его обращение к Отцу в Гефсиманском саду. Там горячая, сопровождавшаяся кровавым потом молитва о том, чтобы, если возможно, Бог пронес мимо Него чашу страданий, завершалась словами: впрочем не Моя воля, но Твоя да будет (Лк. 22:42). Здесь последними словами Иисуса становится исповедание веры в Отца, в руки Которого Он, умирая, вверяет Свой дух. Ни в том, ни в другом случае из уст Иисуса не раздается ни слова упрека. Между Ним и Отцом нет конфликта или противоречия: Его преданность Отцу, покорность воле Отца остается абсолютной и непоколебимой.

Жертвоприношение Авраама. Рембрандт. 1635 г.

Уместно здесь вспомнить один из ветхозаветных прообразов крестной жертвы Христа: рассказ о том, как Бог повелел Аврааму принести в жертву своего сына Исаака (Быт. 22:1-14). Идя к горе, на которой жертва должна быть принесена, Исаак задает вопросы Аврааму, но в тот момент, когда Авраам заносит над ним нож, он остается безмолвным. В последующем повествовании книги Бытия о жизни Исаака мы не встречаем какого-либо протеста с его стороны в адрес своего отца: он являет всецелую преданность отцу, верность ему, покорность его воле.