Иисус для неверующих. Основатель христианства без мифов, легенд и церковных доктрин

Детали Распятия – не история. Иисус не стал исключением из правил: на кресте ему перебили ноги, как их перебивали всем. И не кричала толпа, требуя его казни. И не было никакой драмы с освобождением Вараввы.

Посещавшие синагогу ученики Иисуса обнаружили, что их опыт встречи с Иисусом постоянно толковали в смыслах еврейского богослужения. Поэтому увидеть Иисуса сквозь призму иудейской Пасхи, как мы это сделали в предыдущей главе, – значит совершить первый важный шаг в попытке отделить миф от человека. Однако он не должен стать последним. Постепенно обретая новое и более чувствительное зрение, мы идем дальше, чтобы снова убедиться в том, что, помимо Пасхи, память об Иисусе до написания Евангелий в значительной мере формировалась под влиянием еще одного особенного дня в еврейском литургическом календаре, известного как Йом-Киппур, или День Искупления. Да, слову «искупление», взятому из названия этого еврейского праздника, суждено было стать именем важнейшей доктрины, своего рода краеугольного камня в христианском богословии, скрепляющего все его элементы – от крещения до евхаристии – на основе трактовки Иисуса как искупителя. Многие даже понятия не имеют о том, как это слово проникло в христианскую традицию. И в этой главе я надеюсь пролить свет на утраченную связь.

Как только Иисуса отождествили с жертвенным агнцем Пасхи, представляется почти неизбежным, что скоро его начали отождествлять еще с одним жертвенным ягненком, игравшем роль в другом еврейском религиозном празднике. Такую возможность дал Йом-Киппур. Параллели выглядели и последовательными, и очевидными. Как пасхальный агнец, так и ягненок Йом-Киппура закалывались. Оба они, как считалось, приносили своего рода «избавление» через пролитие крови. Кровь пасхального агнца взывала к страху людей перед смертью. Кровь жертвенного ягненка Йом-Киппура – к глубинной потребности человека в единении с Богом, а также к сознанию того, что это единение подрывалось чувством отчуждения, вины и греха. Обе эти литургические практики стали теми средствами, благодаря которым еврейский народ видел в смерти жертвенного животного символическую дверь в новый путь к единству. Так обратим внимание на Йом-Киппур и постараемся понять, почему первые ученики Иисуса считали уместным выражать обретенный в нем смысл сквозь призму этого еврейского религиозного праздника.

Всем знакомо чувство разлуки, отчуждения и одиночества, порожденного, как я полагаю, травмой самосознания. Эта травма проявляется в нас как тревога из-за бессмысленности, сопровождающей любые внешние человеческие усилия найти и постигнуть высший смысл жизни перед лицом временности нашего бытия. Она подпитывает в нас чувство вины и страха. Она же составляет неотъемлемую часть любой подлинной человечности. Ее не избежать никому, но у каждой религиозной системы есть свой способ с ней справиться.

В литургии евреи обращались к этим потребностям и сторонам жизни в дни ежегодного обряда массового покаяния, на котором символически преодолевалось их чувство отчуждения от Бога, источника жизни. Именно в этом была суть Йом-Киппура. Когда последователи Иисуса впервые установили связь между ним и Йом-Киппуром, они по-новому восприняли то, что пережили при встрече с Иисусом. Это довольно сложная история: еврейский праздник многогранен.

Связь между Иисусом и Йом-Киппуром, по-моему, берет начало от Павла, который в Послании к Коринфянам (середина 50-х годов) впервые письменно истолковал Распятие, утверждая при этом, что отразил самую раннюю традицию понимания Иисуса, которую ему передали (1 Кор 15:1–11). Подозреваю, он сознательно описывал Распятие Иисуса в терминах Йом-Киппура, когда говорил, что Иисус умер «за грехи наши», – тем самым выражая идею, что смерть Иисуса имела вполне ясные последствия для всех людей в драме спасения. Другими словами, это заявление о том, что смерть Иисуса не была ни случайной, ни бессмысленной, но имела определенную цель, а возможно, даже была предопределена свыше. Попробуем понять, что имел в виду Павел, увязывая смерть Иисуса с нашими грехами, – это основной мотив, связанный с жертвенным ягненком в литургии Йом-Киппура.

Прежде всего, у Павла это очень важная тема. Она встречается в его посланиях неоднократно. Так, в Послании к Римлянам Павел говорит, что Иисус был поставлен Богом «в умилостивление кровью Его чрез веру» (Рим 3:25). Он цитирует Псалмы (31/32:1) о блаженстве того, «чьи беззакония прощены и чьи грехи покрыты» (Рим 4:7). Он ссылается на Исаию (59:20, 21), говоря об избавителе, который устранит грехи людей (Рим 11:26, 27). Он называет Иисуса тем, кто отдал себя «за грехи наши, чтобы избавить нас» (Гал 1:4). Нет, для иудея Павла эта тема не проходная – она играет ключевую роль в его взглядах и тесно связана с отголосками празднования Йом-Киппура.