Игры мудрецов

— Выше голову, Тиберий, — треплет меня по плечу старший виликус, — жизнь штука длинная и она еще сложится, вот увидишь. Будет у тебя и космос, и любовь новая. Медслужба неплохое место и командир у тебя отличный. А теперь и правда давай бегом, долго он ждать не будет. Все же обнимаю его на прощание, и плевать на игры в мужчинуженщину. Отворачиваюсь, чтобы не увидел, как гримасничаю, прогоняя слезы, и действительно выбегаю в коридор, грохоча по паркету тяжелыми рабочими ботинками.

Публий ждет во дворе, нервно прохаживаясь мимо красной служебной машины.

— Ты где взял этот комбинезон? — шипит военврач, оглядывая меня с ног до головы.

— Н-наилий дал, — заикаюсь я, поздно сообразив, что рядовой Тиберий только что назвал генерала по имени, — а что с ним не так?

Капитан проводит взглядом по окнам особняка у меня за спиной и с тяжким выдохом открывает дверь машины:

— Фасон старый, такие уже не носят. Садись.

Устраиваюсь на пассажирском сидении и молчу, пока раздраженный медик выруливает на дорожку до ворот особняка.

— Вы с Наилием совсем заигрались? — зло выговаривает Публий. — Одно дело дома переодеваться, чтобы близость разнообразить, и совсем другое тащить тебя на учения. Что ты там собралась делать?

Договаривает фразу, оборачиваясь на меня, и резко бьет по тормозам.

— Это что? Что у тебя с головой?

Роняю вязаную маску на колени и ощупываю короткий ежик волос.

— Ничего. Новая прическа.

— Тьер, — выдыхает Публий и отворачивается.

Глотая обиду, пересчитываю столбы освещения, мелькающие в окне. Бледная тень машины облизывает мокрую от росы дорогу. Мы спускаемся в низину и едем сквозь туман. Такой густой, что мир вокруг меня исчезает, оставив только салон автомобиля и злого капитана. Не хочу оправдываться и объяснять, почему надела военный комбинезон. Игры? Пускай будут игры. С моим диагнозом нормально путать реальность и вымысел. Фиктивно мертва, притворяюсь мужчиной и теперь уже всерьез собираюсь соперничать с Создателем за Великую Идею.

Тройка нашлась и это генерал пятой армии. Ему не привыкать командовать цзы’дарийцами, даже если они мудрецы, вот только не нужно этого делать от своего имени. Среди бывших пациентов психиатрических клиник, привыкших, что все их беды от правителей, авторитет хозяина сектора будет мешать. Быстрее поверят никому не известному пареньку, чем Наилию Орхитусу Лару. Ему бы тоже маску, как у меня, и легенду.

Разглаживаю пальцами на коленях вязаное полотно. Если Тиберий спрятал меня, то почему бы ему не спрятать генерала? Несчастная любовь многих толкала на безумства. Нужно-то всего лишь взять нож и страдания оборвутся. И вот Тиберий, тоскуя об умершей Весте, попрощавшись с ней у саркофага, ворует с кухни оружие и перечеркивает жизнь длинными глубокими разрезами на руках. А потом больничная палата, белая форма и после выписки вместо казармы психиатрическая клиника. Туда по заданию покойного Мотылька приезжает Флавий, задает мальчишке вопросы, слушает ответы и рассказывает, что пережитый недавно кризис сделал его мудрецом. Очень необычным, с большим потенциалом, одним на всю планету. Жаль, что у Наилия не скоро появятся способности. Без них тяжело будет убедить Создателя, Агриппу и мудрецов, что Тиберий — настоящая тройка, а не очередная ошибка. Забавно, у меня вместе с духами способностей больше, чем нужно, но от них нет толка.

Решение крутится на кончике языка и никак не ощущается на вкус. Ерзаю на сидении и тру пальцами лоб, собираясь с мыслями. Охота постучать головой о приборную панель, если это поможет разрозненным частям мозаики собраться в одну картину. Однако сегодня день неожиданных озарений. Мотылек видела привязки, но никто не знает о ее духах, кроме Аттии и Наилия. Чем не способности для Тиберия, пока настоящая тройка будет переживать кризис? Я надену свою же маску и выйду вместе с Флавием к мудрецам. Представлюсь, расскажу про Инсума, Леха и уйду обратно в тень. Маскарад можно будет повторить, пока Наилий в командировке или настолько плох в кризисе, что не может общаться. Мы вдвоем будем изображать нового мудреца. По очереди.

— Я вещмешок для тебя принес. Там комбинезон, обувь, погоны рядового второго ранга и нашивки медицинской службы.

Публий выдергивает из раздумий, не дав насладиться красотой придуманного фокуса. Я машинально оборачиваюсь на заднее сидение и тащу к себе вещмешок за лямку.

— Мне переодеться?

— Не сейчас, — морщится военврач, — до главного медицинского центра доедем, я тебе расскажу, что и куда цеплять. Тревогу будем ждать, сидя в стационаре. Потом я отдам команду погрузить на транспорт полевой госпиталь и выдвигаться в заданный квадрат. Санитары сами все сделают, твоя задача — держаться поближе ко мне и не путаться под ногами.

— Но я тоже хочу быть полезной.

— Успеешь, — обрывает капитан, — учения продлятся три дня. Не хватайся за ящики с медицинским оборудованием, они для тебе слишком тяжелые. Будешь условно раненых перевязывать.

— Хорошо, капитан Назо.