Игры двуликих

Все изменилось, когда судьба забросило парня в пекло Чеченской компании – Андрей на первых же боевых проявил себя идеальным разведчиком: мог часами идти без компаса в верном направлении; не глядя на карту, находил источники воды; путал следы и прятался так, что опытные горцы – местные жители, исходившие каждую тропку – не могли обнаружить чужого присутствия. Маленький рост и субтильное телосложение делали его незаметным даже днем: ночью он вовсе превращался в тень, безликую и страшную, как смерть.

Однажды отряд – двадцать человек, все первогодки, за исключением командира – окружила группа боевиков. Вырваться невозможно – шквальный автоматный огонь резал ветки над головами, пули щербили деревья и со звоном отскакивали от каменных валунов. Бойцы отстреливались, но хватало разве что не подпускать врага ближе: кончатся патроны – конец. И тогда выступил Андрей.

Чудом он проник за осадное кольцо… громко вопя, чтобы привлечь внимание, застрелил пятерых боевиков, шестого ранил и бросился в лес. Враги кинулись следом, ослабив натиск на группу – армейцы разбили оставшихся и сумели дойти до базы.

Некрасова не было восемь дней: его считали геройски погибшим, собрались отправлять известие матери… Он появился – грязный, в изорванной ветками форме, и только улыбка во все зубы и ярко-синие, смеющиеся глаза выделялись на черном лице. Оказалось, все дни он мотал чужих бойцов по лесам, нападая ночью и сокращая численность… в конечном итоге, боевики суеверно решили, что на них объявил охоту демон и подались в бега.

После войны Андрей, как и все, сунулся в школу милиции – не понравилось. Попробовал к бандитам – еще хуже: понял, что вся блатная романтика поется исключительно для тупоголовых, качкообразных малолеток, дабы получать с их глупых смертей прибыль. И быть бы ему грузчиком-строителем-водителем, если бы не случай.

Умерла бабка, о существовании которой Некрас знать не знал: она про родственника знала и оставила в наследство дом. Андрей приехал в деревню "Колбино", осмотрел кривобокий домик – и влюбился в это место окончательно и навсегда. Присев на лавочку, вдыхал чистый лесной воздух, жевал вкусную, исходящую соком травинку…

– Вы новый хозяин? – вырвал его из мечтательности девичий голос.

– Видимо, да – он смотрел на веснушчатую деваху – по виду ровесницу – с копной медно-рыжих волос.

– А я Марина, соседка буду. Приятно познакомиться!

– И мне – Некрас улыбнулся…

Через год родилась Светка, такая же веснушчатая и медноголовая, как мать…

* * *

Они устроились под большой – в пять человек длиной – яблоней, усыпанной белыми пахучими цветами. Марина – слегка располневшая, на голову выше мужа – носилась в дом и обратно, собирая на стол новые и новые деликатесы: домашние огурчики, помидорчики, капуста, икра… в конечном итоге, на большом самодельном столе осталось место только для литровой бутылки домашней настойки – Звонарев разглядел на дне кедровые орешки, малину, еще какие-то ягоды…

– Сам делал – Некрас перехватил заинтересованный взгляд капитана – никакая медицина не нужна, от любой хвори помогает. Взрослым – стопка, детям – ложка, и хоть голышом в сугроб ныряй. Ладно, давай по первой… – он разлил красноватый напиток по большим стопкам на длинной ножке: Харон отрицательно покачал головой, Андрей не настаивал.

– За тех, кого с нами нет!

– За тех, кого с нами нет! – эхом повторил капитан и залпом выпил: дыхание сперло – Уф… Чего набухал?

– Чистый спирт и дары природы – Некрас смачно жевал хрустящий огурчик, с палец размером – Никаких консервантов и прочего яда. Хотя от твоей болезни – он кивнул на разбитое лицо Звонарева: опухоль с рассеченной брови спала, но под глазом цвел обширный синяк – вряд ли поможет.

– И так сойдет – капитан махнул рукой и напал на потрясающе вкусные соленья.

Сбоку к Андрею жались детишки – Светка стала еще рыжее и веснушчатее, Васька, помладше, вышел в отца – тощий и светленький, с такими же ярко-синими глазами. Они с опаской косились на незнакомых людей, особенно на Харона, безучастно жующего помидор.

– Как же ты, Саня, умудрился в такое… – Некрас споткнулся – а ну, идите, маме помогите! – он подтолкнул детей к дому и подождал, пока скроются за порогом – дерьмо влип? Это ж надо, столько "мокрых" на себя навесить, даже не убив никого!

– Личное. Хотел выяснить, кто человека убил, а вон как повернулось – капитан помрачнел – теперь могу разве что найти паскуду, и расколоть, чтоб с меня обвинения сняли… Хотя неподчинение и угроза в адрес гондона-начальника останется, но это мелочь.

– Я могу помочь? – Андрей машинально уткнул глаза в стол: Звонарев понял.

– Ты делаешь больше, чем я мог рассчитывать: в дом пустил, накормил… Нет, дружище, я заварил – мне хлебать.

– Смотри, а то я мог бы… – против воли в голосе Некраса мелькнуло облегчение – Ладно, сегодня переночуете, а завтра?

– Поедем в город, осядем у кого… говорю, пара дней нужна, а там снова на квартиру заедем.

– А потом?

Капитан отвечать не хотел, поэтому перевел разговор:

– Смотрю, ты расширился – он обвел рукой утопающий в зелени сад – вроде меньше был участок…