Игра в судьбу

Впрочем, неизвестна она была лишь мне. Вслед за Ассилем к нему подошли Тавель и бард, по очереди торжественно раскланявшись. Только вот на коленки припадать не стали. А со вторым морским и вовсе обменялись небрежными кивками. Я во все глаза смотрела на этот балет, понимая, что сейчас передо мной разворачивается некая политическая игра, смысла которой я пока не улавливаю. Впрочем, менее значимой она от этого не становилась. И я старалась просто запомнить все поточнее, чтобы потом, на досуге, разбираться в этом крайне занимательном вопросе.

А вот Вессаэль для приветствия не подошел. Напротив, спокойно дождался, пока морские подойдут к нему сами. И те сделали это, хотя и с явной неохотой. Сначала сьеррину торжественно и с учетом полного протокола поклонился высокий дан, затем подошел и тот, что пониже. Надменными кивками они обменялись как равный с равным, но без излишнего дружелюбия. Что ж, одна гипотеза о том, кто таков этот павлин у меня появилась. Из только что сделанных наблюдений. Интересно, угадаю или нет?

— Лаэд, — без особой теплоты сказал сьеррин, — разрешите принести вам благодарность за помощь?

— Разумеется, нет. — Прозвучало в ответ не менее холодно. — Я просто исполнил свой долг.

Несмотря на всю высокопарность этого диалога, было понятно — морской говорит искренне и именно то, что думает. Он выполнил свой долг, и никакие благодарности тут неуместны. Похоже, фраза о том, что жизнь каждого данааэ священна и неприкосновенна — не просто слова. Это, наверное, их основной закон. Конституция, так сказать. И никакая личная неприязнь не имела к этому отношения, такие вещи лежали, похоже, в совершенно другой плоскости. Подтверждением тому стал спокойный кивок сьеррина, закрывшего тему.

Наконец очередь дошла и до меня. Поскольку я совершенно не представляла, что в этой ситуации делать, то и стояла себе спокойно, занимаясь наблюдениями. Данам пришлось самим идти ко мне, что явно нарушило целую кучу пунктов их протокола, если судить по крайне недовольным лицам морских. Ну и пусть, мне-то что? Протокол их, вот пусть они и расстраиваются.

— Лаэды, — начал церемонию Вессаэль, — позвольте представить вам Инессу, мою аламинэ.

— Ин-несса… Да, это мы уже слышали, — отыгрался морской, перековеркав имя: как-то странно его растягивая, да еще и произнося с крайне неприятными интонациями.

«Ну и?.. Какого хрена? Что я ему сделала? Может пора уже обидеться всерьез?» Покосившись на сьеррина, я решила подождать с этим — его взгляд меня явно о чем-то предупреждал. А потому просто холодно кивнула морскому — точно как Вессаэль и явно добавила этим еще пару пунктов к нарушениям этикета. А что было делать? Не книксен же? Откуда мне знать, как у них расшаркиваются дамы? Сьеррин же продолжил как ни в чем не бывало:

— Лаэда, разрешите и вам представить ваших новых друзей.

Друзей, ммать! И повернулся же у него язык? Нет, я понимаю, что фраза — насквозь ритуальная, но у всего должен быть предел.

— Канриль, скариэ морского клана.

Тот, что пониже, вернул мне мой непочтительный кивок, обледенив его еще больше. Ну надо же! Все-таки угадала. Собственная сообразительность порадовала меня несказанно, и я почти перестала злиться. Разумеется, у сьеррина, вернувшегося так неординарно, и встречающие должны быть соответствующими. Это понятно.

— Канасси. Тот, кто будет держать его руку, если главе придет время уйти за грань. И капитан куэллы, которая пришла за нами. — На этот раз такой же небрежный поклон я получила со стороны того, что повыше.

Что-то не поняла я фразу насчет руки. Наследник? Или «вице-президент», так сказать? Надо бы уточнить потом, если не забуду.

На этом официальная часть оказалась исчерпана, и поскольку за прошедшее время даже очень длинные сумерки островов уже грозились перейти в ночь, все заспешили на яхту. Куэллу на данаари. С этим стоило поторопиться, если мы собирались засветло попасть на Лесной. Пусть он и находился не слишком далеко, все равно какое-то время дорога должна была занять.

Я металась по палубе куэллы словно укушенный хомяк по трехлитровой банке и злобно пофыркивала в сторону данов. Опять. Те со всеми возможными удобствами расположили на прогретых за день досках кормы, и вовсю наслаждались очередным шоу, предоставив двум морским заниматься навигацией на носу. Такая диспозиция как нельзя больше устраивала обе стороны. Похоже, мое появление до крайности обострило какие-то местные межклановые непонятки, и виноватой в этом морские, разумеется, назначили меня. И окрысились, соответственно, тоже на меня. Да еще это крайне неординарное взаимное представление, когда я нарушила все традиции, какие только смогла… Не сказать чтоб оно мне было совсем уж по барабану, но что реально я могла сделать, если встреча прошла вот так? И никто из наших не успел выдать мне никаких инструкций по поводу их протокола? Ни-че-го. Ничего другого и не могла. И на том вопрос следовало считать закрытым.

А фырчала я вот по какому поводу.