Игра в обольщение

Но разве такая уж трусость – просто защитить себя? Она влюбилась в Хантера. Влюбилась по уши. Но он не сказал ей всей правды. Неужели играл с ней? И игра была смертельной?

Почему так трудно влюбиться в порядочного человека?

Неужели отец так покалечил ее морально, что она уверена, будто не заслуживает достойного мужчину? Даже когда думала, что нашла такого, отличавшегося от других… она по-прежнему остается лузером.

Феррин подняла телефон, ввела код, чтобы включить его, и нажала кнопку набора номера Хантера. Хотела услышать его голос, когда спросит: почему? Ей не нужны эсэмэски, полные извинений и лжи. Ложная передача – он называл ей этот футбольный термин.

Но сейчас ее глаза открыты, и она не позволит снова себя обмануть.

Хантер не уехал далеко, после того как отвез Феррин. Направился на пляж, откуда они отплыли на байдарках, и припарковал машину на почти пустой парковке. Там стояли несколько потрепанных машин, которые, вероятно, принадлежали серфингистам, ловившим волны, прежде чем поехать на работу.

Он откинул спинку сиденья и надел солнечные очки. Он устал. Голова болела. Он прислал Феррин эсэмэску, только чтобы узнать, видела ли она неприятные новости, о которых его предупредили по телефону с приложения ESPN. Но она не ответила. Он также послал эсэмэску Кингсли с предупреждением, что теперь они могут никогда не получить доступ к документам тренера. Кингсли ответил, что они найдут информацию другим способом и из другого источника. А потом спросил, не хочет ли Хантер поговорить.

Черт, он действительно хотел поговорить. С Феррин. Но понятия не имел, захочет ли она вообще говорить с ним хотя бы раз.

Репортер только что не предположил, что его и Кингсли вот-вот снова арестуют. И хотя Хантер понимал, что это огромное преувеличение, что подумает Феррин? Он не сказал ей всей правды о Стейше, об их разрыве. Об угрызениях совести, мешавших ему сблизиться по-настоящему с любой женщиной.

До этого момента.

Несколько минут спустя зазвонил телефон, и он посмотрел на экран.

Феррин.

Она все знает.

– Алло? – сказал он, взяв трубку.

– Полагаю, ты знаешь, почему я звоню, – сказала она. Голос ее дрожал. Она глубоко вздохнула, чтобы немного успокоиться.

– Можно мне повидаться с тобой? Мне кажется, такие беседы ведутся лично. Не по телефону.

– Вряд ли это такая уж хорошая идея. Скажи, репортаж по телевидению – это правда? Почему ты не сказал, что порвал со Стейшей в ночь убийства?

– Не мог. Стыд все еще слишком велик, чтобы я мог с ним справиться, не говоря уже о том, чтобы рассказывать правду. Поэтому мне и нужно было получить доступ к бумагам и видеозаписям тренера.

– Или затем, что ты пытаешься получить их, желая что-то скрыть?

– Как ты можешь говорить такое?! Неужели действительно думаешь, что я убил Стейшу?

– Я больше не знаю, что думать. У меня голова кругом идет, и мне нужно время, чтобы все понять и осмыслить.

Она отключила телефон.

Он потер ладонью грудь. В глаза словно песка насыпали. Он поднял очки на лоб и растер ку лаками. Сегодня солнце было чересчур ярким и словно издевалось над ним. Но в Калифорнии ему никогда не нравилось. У него здесь были моменты величайшего триумфа, сопровождаемого… он задумался, пытаясь оформить свою мысль. Ну да… падениями, глубины которых он даже не предполагал. Может, в этом и есть его проблема.

Он был так занят, составляя план игры, пытаясь убедить Феррин пойти навстречу его желаниям, но все непоправимо испортил. Ему следовало бы понять, что такая женщина, как она, просто не может играть ни в какие игры.

Он снова поднял сиденье и выехал с парковки. Движение становилось более оживленным и пришлось сосредоточиться, когда он проезжал школьную зону, а потом у культурно-спортивного центра, который строили Габи и Кингсли. Он видел в них семена будущего и знал, что не может просто так уехать от Феррин.

Именно поэтому он оказался у ее дома. Для него это больше не дом тренера. Это дом Феррин.

Хантер сидел в машине на улице, вместо того чтобы припарковаться на подъездной дорожке. Он устал. У него не было времени что-то спланировать, но он был должен ее увидеть. Должен объяснить.

Его айфон имел функцию видео, и он подумал, что, если она увидит его, вместо того чтобы просто слышать голос, обязательно поймет.

Он вынул телефон и включил фронтальную камеру. Выглядел он измученным и усталым. Разбитым. Так оно и было на самом деле. Смерть Стейши бросила его на колени, и он уже думал было, что ничто больше его не сломит. Но это… эта история с Феррин была очередным ударом.

Он нажал кнопку «запись» и кивнул своему отражению:

– Феррин, пожалуйста, не стирай запись. Мне очень жаль. Ты права, мне следовало рассказать тебе все, что я знал о той ночи…

Сделав запись, он отослал видео Феррин и стал ждать, поглядывая на экран. Когда придет его сообщение? Наконец он увидел, что сообщение пришло и даже прочитано.

Она все прочитала. Она открыла его видео. Означает ли это, что она просмотрела запись?

Он не знал.