Игра в бары

Я прекрасно понимал, что в один прекрасный день он не выдержит и даст выход своему раздражению.

Тогда моя реакция будет полностью зависеть от ситуации. Но я воображал, что смогу разделаться с ним в два счета.

Роуклифф продолжал:

– Этого б-более чем достаточно. Л-ложные показания, сокрытие улик и необходимых сведений, з-затруднение работы официальных органов, в-выдача себя за представителя закона… Арестуйте его, Дойл. Скоро с-сюда придут ещё наши люди и помогут с-справиться с ним.

Он говорил вполне серьезно. Я быстро обдумал ситуацию. Несмотря на создавшееся положение, я надеялся не потерять связь с софтдаунской корпорацией, но сложившееся положение отнюдь не способствовало налаживанию контакта. Картина, которой предстояло предстать перед их глазами, когда двое субъектов станут вытягивать меня из-за стола, неизбежно приведя мою одежду в беспорядок, была бы просто ужасной.

Поэтому я быстро поднялся с кресла, встал за его спинку и сказал Дойлу:

– Только, пожалуйста, поосторожнее, я очень боюсь щекотки.

Глава 6

Без четверти шесть того же вечера я сидел на стуле в маленькой комнатушке хорошо знакомого здания на Леонард-стрит. Я устал, был голоден и зол. Если бы я знал, что произойдет через десять секунд, без четырнадцати шесть, моё настроение было бы несколько иным. Но знать этого я не мог. Я пережил много неприятных минут, хотя меня ещё не посадили в клетку и даже не держали под стражей. Препровожденный сначала в десятый полицейский участок, где находился кабинет Кремера, я, всеми забытый, просидел там полчаса. В конце концов мне сказали, что, если я хочу видеть инспектора Кремера, они перевезут меня куда-то ещё. Я не выразил желания видеть Кремера, но устал от бесплодного сидения, и, когда какой-то тип в форме пригласил меня его сопровождать, я так и сделал.

Он проконвоировал меня к такси и довез до Двести сороковой улицы, поднял на лифте и, вцепившись в мой рукав, долго вёл по коридорам. В конце концов, он предложил мне сесть на скамью в какую-то нишу и сел рядом.

Через некоторое время я спросил его, кого мы дожидаемся.

– Слушай, парень, – обрушился на меня мой сопровождающий, – хорошо ли человеку, который слишком много знает?

Я уклонился от прямого ответа:

– С первого взгляда, конечно, нет.

– Верно. Ведь я даже самого малого пустяка не знаю. И лучше не спрашивай меня.

Этот ответ решал дело, и я продолжал смирно сидеть. Какие-то люди шныряли туда-сюда по коридору.

Я так устал, что был вынужден перемещаться по скамье, чтобы хоть немного размять свои уставшие члены.

И тут я увидел проходившего мимо капитана в форме.

– Капитан! – позвал я его.

Он остановился, увидел меня и подошёл.

– Капитан, – сказал я, – умоляю вас! Меня зовут Арчи Гудвин. Мой адрес Западная Тридцать пятая улица. Это также и адрес Ниро Вульфа. Если этот сидящий рядом со мной тип не приклеится ко мне, то я не выдержу и могу сбежать. Я прошу вас прислать ко мне фотографа. Мне необходима фотография вот в этих штуковинах, – я поднял свои руки в наручниках, – в качестве улики. Человекообразное существо в двубортном пиджаке по имени Роуклифф заковало меня в кандалы, и я намерен возбудить против него дело за незаконный арест, оскорбление личности и публичное издевательство.

– Я посмотрю, что можно сделать, – сказал капитан, взглянув на меня с симпатией, и ушёл.

Конечно, я остановил этого капитана и обратился к нему лишь для того, чтобы немного развлечься, совсем не рассчитывая, что он чем-то поможет мне. Но через некоторое время ко мне подошёл сержант и спросил, как моё имя. Я ответил. Он повернулся к моему сопровождающему и спросил:

– Как его зовут?

– Он же сказал вам, сержант.

– Я вас спрашиваю!

– Сам я ничего не знаю, сержант. Но там, в отделе по расследованию убийств, сказали, что его зовут Арчи Гудвин. Так что он сказал вам правду.

Сержант издал далекий от одобрения звук, посмотрел на мои наручники, достал связку ключей, воспользовался одним из них и освободил меня.

Я никогда до этого не видел того капитана, не видел его и позже, я даже не знаю его имени, но если вы когда-нибудь попадете в закуток главного управления с наручниками на руках, ищите капитана лет пятидесяти-пятидесяти пяти, с большом красным носом и двойным подбородком, носящего очки в металлической оправе.

Немного позже пришёл с приказом другой сержант, и я был препровожден вниз, на Леонард-стрит, оттуда наверх, в апартаменты районного прокурора, а потом в некую комнату. Там мне было уделено небольшое внимание сыщиком из отдела по расследованию убийств Рэмделом, которого я немного знал, и помощником районного прокурора Мандельбаумом, которого я раньше никогда не видел.

Они допрашивали меня в течение полутора часов, хотя это им и ничего не дало. Правда, у меня сложилось впечатление, что обвинение всё-таки будет мне предъявлено.

Выйдя из комнаты, они даже не позаботились приставить ко мне охрану, лишь велели оставаться на месте.