Читаем Иди и возвращайся полностью

— Папу тоже бери с собой.

Он похлопал меня по плечу и вышел на улицу, впустив облако снежинок.

На обороте было: «ул. Пестеля» — и номера дома и квартиры.

Вернувшись в класс, я обнаружила учеников за делом: все раскрашивали мегалодонов, каждый на свой лад. Были тут и желтые, и зеленые в крапинку.

— Хотели свалить, но я разъяснила, че к чему, — услужливо сказала Улитка, полоща в воде кисточку. Вода уже была густой от красок.

— Надеюсь, ты им не угрожала?

Она захихикала:

— Не-а. Вот эти вообще по-русски ни бельмеса. — Она ткнула кисточкой в сторону двух мальчишек-азиатов. — А вот этот ниче не понимает, вроде как тупой, — она кивнула на своего соседа, мелкого беленького мальчика.

— Он с немой бабкой жил, — сказал Родик, выдвигая в центр стола своего красного мегалодона, — все понимает, но ниче не говорит. Как собака.

Все безобидно захихикали. У этих детей были свои истории. Я старалась отключаться — думать о светотени или толщине штрихов, когда они рассказывали о родителях, или о ночевках в подъездах, или о рейдах полиции и изоляторах. Вот и сейчас я вспоминала воскресники у Вадима Петровича. Они были не похожи на дни рождения или застолья у родственников.

В огромной квартире нас встречала пара терьеров: Федя и Таша. Они подпрыгивали, пытаясь лизнуть гостей в лицо. Мама и папа были для них слишком высокими, а мне всегда доставалась порция горячих собачьих слюней. В гостиной, освещенной хрустальной люстрой с десятками лампочек, уставленной тяжелой деревянной мебелью, в центре стоял стол, вызывавший трепет. Он всегда был заставлен закусками, фруктами и сладостями. В гостиной нас приветствовали хозяин и его жена. Они были очень похожи — у них за спиной говорили, что разные у них только прически. Гостиная и вообще вся квартира была полна народу: приглашались подающие надежды сотрудники НИИ и их семьи. В коридоре тут же затевали футбол, потом играли в крокодила, причем взрослые играли наравне с детьми. Вадим Петрович, развалившись в кресле, никогда не играл с нами, только наблюдал. Иногда шел в кабинет, откидывал крышку пианино — настоящего, не электронного — и играл джазовую импровизацию, а мы садились, где было место, хоть на пол, и слушали.

— Очень демократичный, — отзывалась о нем мама.

— Себе на уме, — говорил папа. Вадим Петрович казался ему то ли слишком напыщенным, то ли недостаточно искренним.

— Ну хватит уже! — смеялась мама.

После того как она исчезла, нас еще приглашали на воскресные посиделки. Мы даже пришли один раз и сразу поняли, что зря. Коллеги и друзья мамы не знали, что нам сказать, опускали глаза и произносили неловкие слова сочувствия. Вокруг нас возникла зона отчуждения метра на два. Даже я, совсем ребенок, сразу почувствовала это. Папа, сославшись на работу, поспешил уйти. Выйдя из парадной на оживленную улицу Пестеля, я заплакала. Но сейчас, сидя в игровой, я думала, почему бы не пойти. Возможно, кто-то из ее бывших коллег расскажет мне больше того, что сообщил Клочков и о чем умолчал папа.

— Нина, чего он! — Улитка отбивалась от Родика, который хотел сбрызнуть ее картинку красной краской.

— Да ладно тебе! — ржал Родик, пытаясь добраться до рисунка, который Улитка держала на вытянутой руке.

— Уля, Родион, занятие еще не окончено! — произнесла я с той же интонацией, с какой говорил Никитин, когда сердился.

Они мгновенно уселись на свои места. Сегодня мне было не до общения, и после урока я попросила ребят убрать со стола и ушла.

Спускаясь по лестнице, я еще раз посмотрела на визитку. ОАО «Медицина будущего». Генеральный директор Додонов Вадим Петрович. Адрес — тот же, что мамин НИИ. Очень странно: НИИ стало ОАО, с тем же директором. Пожалуй, все же стоит сходить на вечеринку и разузнать, что изменилось. «Проверили все версии», — сказал Клочков. Может, они что-то упустили? Может, дружный коллектив чего-то им недоговорил?

Вечером я рассказала папе о встрече с Вадимом Петровичем. Он вздрогнул, услышав его имя, — или мне показалось? Помолчал немного, будто в чем-то сомневался, потом сказал:

— Почему бы и нет.

И только поздно вечером я вспомнила о своей идее со звонком. Закрылась в комнате, нашла в телефонных контактах запись «Мама», нажала на зеленую кнопку. Металлический женский голос выдал:

— Абонент находится вне зоны действия сети.

И короткие гудки.

<p>Глава 9,</p><p>в которой почти ничего не происходит. Хотя как посмотреть…</p>

На следующей неделе я не получила ни одного сообщения. Но мне не терпелось узнать, что происходит на самом деле. Я хотела действовать, но не представляла как.

Близнецы собирали свой пазл. В отличие от меня, их картинка стала проясняться: края пазла становились все толще, и, хоть до конца было еще далеко, в центре красовались полностью готовый медвежонок и половина медведицы.

Перейти на страницу:

Все книги серии Иди и возвращайся

Иди и возвращайся
Иди и возвращайся

«когда прочитаешь удали это сообщение». С маленькой буквы, без знаков препинания. Мама?! Но как это возможно? Мама три года назад исчезла без следа, и ни папа, ни полиция не нашли зацепок… И если это в самом деле она, то почему дает о себе знать только теперь, когда Нина уже приучилась жить с этой пустотой внутри?В каждом петербургском прохожем четырнадцатилетняя Нина видит его персонального монстра, доисторическое чудовище: басилозавра, прогнатодона, архелона. Видит — и рисует человека именно так. Загадочное сообщение побуждает ее начать собственное расследование, чтобы наконец выяснить, что скрывают от нее отец, следователь и бывшие коллеги мамы, и разгадать тайну маминого исчезновения.Евгения Овчинникова начинает трилогию «Иди и возвращайся» с захватывающего детектива. Но это не чистый образец жанра, где в центре событий — преступление, а скорее детектив психологический, главное в котором — развитие взаимоотношений героев по ходу сюжета.Трехкратный финалист премии «Книгуру», в жюри которой — читатели-подростки, Евгения Овчинникова (родилась в 1983 году) дебютировала в издательстве «КомпасГид» со сборником рассказов «Мортал комбат и другие девяностые». Ее новая книга увлечет читателей среднего и старшего школьного возраста.

Евгения Овчинникова , Евгения Сергеевна Овчинникова

Проза / Проза прочее
Магия Зеро
Магия Зеро

«Zero enigmatico» – кричала афиша. «Zero misterioso» – вторила другая. «Spettacolo unico!» – третья, четвёртая, пятая… Шоу иллюзиониста Зеро гремят по всей Италии! Один такой вечер «уникальной, загадочной, таинственной» магии сделал каникулы 15-летних Нины, Вани и Насти незабываемыми. В самом пугающем смысле этого слова.Целый год Нина провела на Сицилии, вдали от родного Петербурга – её семье пришлось перебраться сюда, скрываясь от преследования. Переезд изменил Нину: она больше не видит в прохожих динозавров (теперь есть монстры с щупальцами!), общается с лучшими друзьями лишь по интернету (пока те не приезжают в гости!), а главное – не рисует (только в своём воображении!). Что-то мучит её, какая-то незакрытая история из прошлой жизни – история, связанная с родителями.Евгения Овчинникова продолжает детективную трилогию о талантливой, находчивой, но не слишком уверенной в себе Нине. Как и в книге «Иди и возвращайся», в центре событий в «Магии Зеро» не столько преступление, сколько развитие взаимоотношений главных и второстепенных героев. Теперь – в международном масштабе и с пристальным вниманием к прогрессивной науке.Трёхкратный финалист премии «Книгуру», в жюри которой – читатели-подростки, Евгения Овчинникова (родилась в 1983 году) дебютировала в издательстве «КомпасГид» со сборником рассказов «Мортал комбат и другие девяностые». Психологический детектив «Магия Зеро» увлечет читателей среднего и старшего школьного возраста.

Евгения Сергеевна Овчинникова , Евгения С. Овчинникова

Детская литература / Детские детективы / Книги Для Детей
Обычные люди
Обычные люди

Казалось, что все позади: погони, слежка, испытания. Даже неуверенность в себе осталась в прошлом. Нина теперь — студентка колледжа искусств в Сан-Франциско, преуспевающая художница, гордость не менее успешных родителей. Вот-вот откроется ее персональная выставка под названием «Эволюция»: от совсем детских рисунков, где Нина изображала чудовищ, до последних работ — сильных, уверенных, взрослых.Хорошая жизнь обычных людей.Только вот двое неизвестных в разных частях света — в США и в России — не считают, что история закончена: тех, кто связан с Ниной одной тайной, похищают одного за другим. А значит — героине предстоит вновь столкнуться со своими чудовищами.Заключительная часть детективно-психологической трилогии «Иди и возвращайся» Евгении Овчинниковой, трижды финалистки премии «Книгуру», ставит повзрослевшую героиню перед еще более опасным, чем в предыдущих повестях, квестом. Стремительный сюжет, точность в описании характеров персонажей и тонкая игра с читательскими ожиданиями — вот чем полюбилась читателям история Нины.

Андрей Горин , Диана Эванс , Евгения Сергеевна Овчинникова , Евгения С. Овчинникова

Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Самиздат, сетевая литература / Попаданцы / Детские детективы

Похожие книги