Идеальный сын

Пытаюсь вспомнить, когда я в последний раз видела твои вещи, Марк. До того, как кто-то забрался в дом? Не знаю.

Я, в принципе, могу понять рысканье Йена по твоему кабинету, отчаянную нужду в деньгах, вот это вот извращённое представление, что раз он твой старший брат, то может рыться в твоих вещах и взять на себя исполнение завещания.

Но на кой ему сдались твоя одежда и ботинки? Да и вещи Джейми тоже. Бессмыслица.

Глава 51

Четверг, 5 апреля – до дня рождения Джейми 3 дня

Такие дела: я, может, вся тряслась, вздрагивала от каждого скрипа, но не смогла пошевелиться, когда гнавшийся за мной в Маннингтри незнакомец вдруг обошёл наш дом сбоку и зашёл в сад.

Я развешивала постиранные вещи, а сама думала про шоколадные бисквиты ко дню рождения Джейми, которые запекались в духовке. Думала пойти по магазинам, составляла в голове список покупок. Колечки с разноцветной глазурью, шоколадное печенье, черносмородиновый сок, хлеб, молоко и воздушный шарик.

И тут всё сразу: хруст шагов по гравию, сознание отключается – нет уже списка покупок, – роняю полотенце, поворачиваюсь к дому, а там он – незнакомец, – идёт, нет, прёт в мою сторону.

Хватаю ртом воздух.

Страх как обухом бьёт, ноги подкашиваются, чуть не падаю. В последний момент выпрямляюсь – слава богу, Джейми у себя в комнате играет, а не в домике. Сегодня незнакомец одет иначе: белая рубашка с короткими рукавами и костюмные брюки. Но это всё тот же человек с бледной, обвисшей кожей, тонкими жирными волосами, который гнался за мной по мощёной улице, тот же человек, который стоял на дороге, ждал меня.

– Миссис Кларк, – говорит он.

– Что… Что вам надо? – У меня грудь вздымается так, что мои слова вырываются с тихим вздохом.

Кровь отливает от его лица, и кожа на солнце почти прозрачная.

– Мне нужно с вами поговорить.

Обхожу бельевую верёвку – пусть что-то меня с ним разделяет, да хоть пара полотенец.

Драться или бежать? Бежать. Можно было бы вокруг дома, гаража на выезд из дома, потом на дорогу, а там позвать на помощь. Но он же просто повернётся и побежит тем путём, которым пришёл, и успеет туда же, только гораздо быстрее. Да и если позвать кого-то, откликнутся ли?

Боковая дверь открыта, телефон на кухне. Если даже я брошусь к нему, даже если успею, незнакомец просто зайдёт внутрь и схватит Джейми.

Драться. Бросаю взгляд на лужайку – нет ли какой лопаты, да чего угодно, что сойдёт за оружие. Но нет, ничего.

– Миссис Кларк? Тесс, могу я называть вас «Тесс»?

– Я вам сказала по телефону ещё, что не знаю, над чем работал Марк, нет у меня этого.

Он хмурится, потирает щёку.

– Не понимаю, простите, мы по телефону не говорили.

– Говорили. Вы то ужасное сообщение оставляли на автоответчике, а потом мы… мы с вами разговаривали на прошлой или позапрошлой неделе.

Не могу вспомнить, в какой день это было, вспоминается только мой ужас. Почему он притворяется, будто впервые слышит?

Мышцы в плечах напрягаются, руки крепко сжимаются в кулаки. Драться.

– Уйдите! – кричу я. – Убирайтесь, а то полицию вызову! – Гнев извергается обжигающей лавой мне в кровь, скриплю зубами, по всему телу разливается жар. – Вон! – ору я.

– Я не могу просто уйти, – отзывается он, качает головой, и у него из глаз двумя струйками текут слёзы. – Простите, но мне нужно с вами поговорить.

Молчание. Я наклонилась вперёд, тяжело дышу, готовая драться насмерть, чтобы этот незнакомец ни меня, ни Джейми не тронул, и он – плечи вверх-вниз ходят, а из глаз текут слёзы.

– Что вам надо? – повторяю я свой вопрос, и мой гнев на малую толику утихает, отчего приходит понимание: пришедший говорит с бирмингемским акцентом.

Это тот же человек, который преследовал меня в Маннингтри. Тот же, что ждал меня на дороге. Но внезапно я уже не так уверена, что именно он звонил мне и называл «Тесси».

И в этот момент незнакомца словно оставляют силы, а его кости исчезают, и ему не на чем больше держаться прямо: он падает наземь с руками на коленях, громко рыдая. Обежать его, запереть дверь, вызвать полицию – он и не заметит.

Но хватит мне уже бегать – от него, от всего остального. А то никогда это всё не кончится.

– Как вас зовут? – спрашиваю я, подходя ближе.

– Ричард Уэлкин, – отвечает он, судорожно вздыхая. Поднимает глаза и вдруг осознаёт, что сидит на земле. – Простите, пожалуйста. Я сотрудник той самой авиакомпании.

Он сглатывает, его кадык резко дёргается.

– Да? – Ничего не понимаю.

– Могу я с вами поговорить, пожалуйста?

– На улице, – отвечаю я. – Чтобы ни с места – я пойду на кухню за телефоном. Наберу телефон полиции, и если хоть шаг в мою сторону сделаете или скажете мне что-то нехорошее – я позвоню.

Он кивает, и на лице у него появляется выражение, похожее на облегчение.

Жду ещё немного, а после бегу к дому, стараясь держаться от него подальше – вдруг это всё обман: потеряю бдительность, подойду поближе – а он меня и схватит. Но он сидит как сидел. Тогда я захожу внутрь, закрываю дверь и запираю её.