Идеально безумный мир

— Оружие смертных тебе не страшно, вот ты и «почти», — хранитель памяти на мгновение сжал губы и, набрав полную грудь воздуха, неожиданно рявкнул, — Чего расселись, крысы сухопутные?! Живо на мачты, спустить паруса, пока их не сорвало ветром! А ты, — он повернулся к Татьяне, — Брысь вниз! Женщине нечего делать на палубе в такой момент!

— Хватит с меня и того, что я отправилась вниз в замке, когда вы беседовали с Альбертом, — девушка, огрызнувшись, немного надула губы и, прислонившись к мачте, упрямо скрестила руки на груди, — Я никуда не пойду! Не хочу провалится в пробоину, если они нам ее организуют.

Влад, в числе первых бросившийся к мачте, заодно спешащий спасти свой неоконченный рисунок, услышав эти слова, живо обернулся через плечо.

— Не спорь с ней, Винс. Себе дороже — ее легче привязать к мачте, чем уговорить спуститься в трюм.

— Найду веревку — пожалеешь, — пригрозил мужчина упрямой собеседнице, и решительно направился к штурвалу, дабы оказать посильную помощь перепуганному Андре.

Ричард, к команде корабля относить себя не желающий, предпочел, тем не менее, прийти на помощь молодым людям — в конце концов, сгинуть в морской пучине оборотню не хотелось, как и попасть под раздачу при встрече с пиратами.

Татьяна, продолжающая стоять у мачты, покрепче уцепилась одной рукой за нее, а другой — за ванты, опасаясь упасть. Палуба под ее ногами ходила ходуном, валы, один выше другого вздымались за бортом, а ветер, натягивающий паруса, уже грозил сорвать их.

Начался дождь, забарабанили по тугой парусине твердые капли. Тучи наверху, все сгущающиеся и темнеющие, совершенно скрыли солнце, позволяя морю озаряться лишь отблесками молний. Катался по ним, все нарастая и нарастая, на тяжелой каменной колеснице гром. Ветер все крепчал, и девушка, кое-как удерживающаяся на палубе, взволнованно следила, как ее друзья карабкаются на мачты, дабы выполнить приказ Винсента, карабкаются, каждую секунду грозя сорваться.

Где-то вдалеке громыхнул выстрел, и пуля, свистнув в воздухе, пробила парус грот-мачты.

Роман, ойкнув, отдернул руку.

— А вот это уже нечестно, — характеризовал он, удерживаясь за вант одной рукой и довольно опасно качаясь на нем, — Я же не могу в ответ бросить в этого стрелка, скажем, кулак!

— Чарли связался с дурной компанией, — Людовик, честно пытающийся разобраться в технологии убирания паруса, слегка вздохнул и пожал плечами, — Наверное, мы его плохо воспитывали.

— Казалось мне, в последний раз его воспитанием занимался Чеслав? — виконт провокационно прищурился, и девушка, до которой ветер донес эти слова, невольно улыбнулась. Очередное доказательство того, что юноша наконец-то вспомнил все, причем вспомнил досконально, не могло ее не радовать.

— А рыжик что, хорошая компания, что ли? — искренне удивился тем временем Луи и, решительно прибегая к собственной силе, заставил парус скрутиться и подтянуться обратно к реям, самостоятельно к ним привязываясь.

Хранитель памяти, внимательно следящий за действиями неумелых матросов, хмыкнул и покачал головой.

— Однако, не так плохо иметь на борту мага… Они далеко?

— Они стреляют, — Андре, кажущийся мрачнее штормовых небес и, одновременно, грознее бушующего моря, передернул плечами, — Значит, на расстояние выстрела уже подошли. Скоро нагонят, можно не сомневаться… Бешенный знает, что делает.

— Я думал, ты не сталкивался с ним прежде, — Влад, которого Луи и Роман категорически не пустили на мачты, вопросительно приподнял бровь, услышав слова капитана. Ответить тот не успел.

— Слава идет впереди этого пирата, — лорд Ричард, стоящий, опершись о борт и мрачно глядящий на стремительно близящийся, находящийся уже не далее, как в нескольких метрах, фрегат, на несколько мгновений сжал губы, — Все знают о его жестокости, но также знают и о его большом опыте и умении… Он известен своей способностью побеждать любые бури. Ты говорил о пистолетах? — он оглянулся через плечо на побледневшего рулевого и, видимо, поняв, что пистолетов уже не дождаться, негромко вздохнул, — Начинай молится, мальчик. Боюсь, скоро мы все отправимся на дно.

— А ты оптимист, — Роман, соскользнув с вант, с интересом оглядел родного, пусть и не знающего об этом, дядю с ног до головы и, легко хлопнув его по плечу, проникновенно осведомился, — Слушай, Рикки… А ты же, кажется, во что угодно превратиться способен, а? Может быть, изобразишь для нас симпатичную пушечку?

Оборотень, похоже, как-то упустивший из виду, что о его сущности здесь все прекрасно осведомлены, резко обернулся, непонимающе приоткрывая рот.

— Откуда ты… — начал, было, он, однако, закончить не успел. Людовик, соскользнувший следом за братом на палубу, с воодушевлением подхватил его идею.

— В крайнем случае, изобрази какую-нибудь очень жуткую зверскую морду и скажи пиратам «гав». Вдруг они испугаются и убегут? Давайте напишем на парусе большими буквами: «Осторожно, злой Ричард»!

— Откуда вы знаете?.. — мужчина, от изумления даже пропустивший очень удачный момент, чтобы возмутиться, ошарашенно завертел головой, переводя взгляд с одного брата на другого, — Вы… вы…