Идеально безумный мир

— Даже не вздумай портить мою любимую рубашку! — Луи, который сидя на кровати чувствовал себя ощутимо лучше, недовольно фыркнул и, подняв здоровую руку, принялся расстегивать рубашку, — Ее итак испортили пулей, лучше бы зашила, что ли… Ох, — он расстегнул последнюю пуговицу и неловко потянув ткань с плеча, попытался высвободить руку. Несколько секунд прошло в бесплодных попытках выполнить это намерение, но затем молодой человек сдался и уныло опустил плечи. Вердикт его был короток и ясен.

— Режь.

Татьяна безнадежно огляделась. Каюта, где они оказались, вне всякого сомнения, не была необитаема — вид она имела довольно жилой, да и кровать, на которой они сидели, была весьма неаккуратно заправлена, — но где в ней искать ножницы или, в крайнем случае, нож, она не имела ни малейшего понятия.

— Было бы еще чем… Слушай, Луи, если честно, мне вообще кажется, что мы делаем из мухи слона. Ты ведь не истечешь кровью, не умрешь! Ты, в конце концов, бессмертен, так что…

Людовик, с интересом выслушавший слова девушки, саркастически усмехнулся.

— Кто тебе это сказал? Не хотелось бы, конечно, омрачать столь чудесный момент изучения моей раны, однако, увы, у меня для тебя имеется неожиданная новость, Татьяна. Я не бессмертен.

— Как?.. — Татьяна, до сей поры абсолютно убежденная, что ее отец, делая бессмертным себя, не забыл и о племяннике, даже немного отшатнулась, — Но как же… ты же… столько лет!.. И я думала…

— Дядюшка, создавая бессмертие для себя, решил, что мне в мои годы оно ни к чему, — молодой маг со вздохом поднял глаза к потолку, ненавязчиво ведя указательным пальцем здоровой руки по окровавленному рукаву, — В принципе, я не могу судить его за это — подумай, если бы он сделал меня бессмертным тогда, я по сию пору оставался бы четырнадцатилетним сопляком! Однако, и без внимания меня он не оставил, — процесс моего взросления при помощи его магии был растянут во времени, за один век я взрослею ровно на год. Но я не бессмертен, Татьяна, и однажды, через много-много столетий, когда стану достаточно стар, умру. Если… — он медленно опустил взгляд на ошарашенно слушающую его девушку и весомо добавил, — Меня не убьют раньше. Готово.

Татьяна, завороженная словами юного мага, вздрогнула, непонимающе моргая.

— Готово?..

Луи красноречиво указал взглядом на собственный рукав, и девушка, только сейчас обратившая внимания на его действия, чуть приоткрыла рот. Ведя указательным пальцем по окровавленной ткани, молодой человек не просто касался ее — он рассекал ее прикосновением, как скальпелем, разрезал так ровно и четко, как не разрезали бы ни одни ножницы, и ни один нож. Рука, испачканная в сочащейся из раны крови, была теперь абсолютно на виду и ничто не мешало добровольной медсестре заняться ею.

Она огляделась и, поднявшись на ноги, не мудрствуя лукаво, сдернула с крючка, прикрепленного к стене каюты, чей-то серовато-белый кашемировый шарф. Выглядел предмет одежды довольно изысканно и использовать его для тех целей, для каких намеревалась девушка, было даже несколько стыдно, однако, другой альтернативы судьба явно не представляла. К тому же, корабль по-прежнему продолжало мотать по волнам из стороны в сторону и осуществлять долгие поиски, оставаясь в вертикальном положении, было затруднительно.

Луи, внимательно наблюдающий за ней, вежливо приподнял бровь.

— Это вместо бинта? — он хмыкнул и, на взгляд оценив изысканность, красоту и, несомненно, высокую стоимость аксессуара, покачал головой, — Да, у богатых свои причуды… Хотя, признаюсь, я не подозревал в нашем капитане миллионера.

— Думаешь, мы в его каюте? — Татьяна, слегка встряхнув в руке шарф, с любопытством огляделась. Мысль о том, что в занятом ими корабельном помещении может обитать никто иной, как Андре, почему-то не приходила ей в голову.

— В чьей же еще? — Луи удивленно огляделся сам и осторожно пожал здоровым плечом, — Я вроде здесь пока не прописался, остальные участники нашей секретной операции — тоже. Или, может быть, ты успела тайно занять одну комнатку на корабле и коварно умолчала об этом?

Девушка недовольно махнула в сторону раненого шутника шарфом и, шатнувшись в такт очередному толчку волны, едва не ударилась лбом о небольшую полочку над кроватью.

Людовик, успевший вовремя среагировать, уверенно схватил ее здоровой рукой за запястье и, удержав от вероятного падения, неодобрительно прищелкнул языком.

— А вот падать не надо, — он мимолетно поморщился от тянущей боли в ране и, глубоко вздохнув, весомо добавил, — Мне пока и одной раны хватит.

Татьяна, чье запястье молодой человек стискивал так сильно, что она совсем не исключала вероятности обнаружить потом на нем синяки, недовольно хмыкнула и, ухватившись в целях сохранения устойчивости за все ту же полочку, попыталась высвободиться.

— Я не настолько твердая, в отличие от тебя. Не понимаю, Луи, пусть ты не бессмертен, но ты же все-таки маг! Неужели ты не можешь как-то вылечиться сам, или, я не знаю… — на полочке что-то звякнуло, и девушка, обратив все внимание на нее, чуть склонила голову набок, — Приготовить какую-нибудь мазь…