Идеально безумный мир

— Я выпил, — коротко произнес он, — И я жив. Выпей и ты, я уверен, тебе это поможет.

Эрик с видимым трудом приподнял плечо, пожимая им и слабо кивнул.

Пил он, не сводя взгляда с удерживающего у его губ стакан, юноши, пил жадно, большими глотками, и Луи, поначалу напряженный, заметив, наконец, как проясняется взгляд несчастного пленника, приободрился.

Вода кончилась. Эрик глубоко вздохнул и неуверенно тряхнул головой, затем с некоторым усилием поднимая руку и вытирая губы. Взгляд его медленно становился осмысленнее — вода, предложенная молодым магом, оказала на графа поистине живительное действие.

Он еще раз тряхнул головой и, пару раз моргнув, окинул своих спасителей долгим взглядом. В глазах его засветилось радостное узнавание; на губах отразилась улыбка.

— Луи… — негромко, с определенным удивлением, вымолвил он, — Роман, Винсент!.. Татьяна… — взгляд серых глаз остановился на девушке, и Эрик немного подался вперед, едва не падая со стула: слабость его никуда не делась, и восполнить утраченные силы одним лишь стаканом воды было затруднительно.

Девушка, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы, едва ли не бегом бросилась к нему и, замерев рядом, осторожно опустилась на корточки, мягко сжимая испачканные в чьей-то крови пальцы любимого супруга.

— Эрик… — сорвался с ее губ тихий вздох, и блондин заулыбался шире. Воспоминания возвращались к нему стремительными скачками, осознание реальности происходящего буквально затапливало молодого человека, а вместе с ним приходило и невероятное, всепоглощающее счастье.

— Моя Татьяна… — вновь прошептал он, и медленно, глубоко вздохнул. С этим вздохом к нему, казалось, возвратилась жизнь — на бледных щеках заиграл слабый румянец, губы порозовели, в глазах появился почти утраченный блеск. Если вода помогла молодому человеку немного прийти в себя, опомнившись от пережитых ужасов, то близость любимой девушки действительно сумела возвратить его к жизни.

— Здесь еще есть Влад, — Людовик, не бывший большим поклонником романтических отступлений, быстро улыбнулся и, указав через плечо на мотоциклиста, окинул старшего брата долгим задумчивым взглядом, — И да, мы все настоящие, Эрик. И все пришли спасти тебя из застенок этого чертова мастера…

— Разве ты не на его стороне? — граф де Нормонд, от которого, видимо, предыдущие признания младшего брата благополучно ускользнули, чуть приподнял брови, переводя на него взгляд, — Кажется, в прошлый раз… — он нахмурился, — В прошлый… да-да… ты же убил его, правильно?..

— О да, он его убил! — Роман саркастически хохотнул, скрещивая руки на груди, — И благодаря этому завертелась вся эта карусель, мир изменился, дядя стал мастером, а нас разбросало по всему свету! Ну, а ты оказался в плену. Что он делал с тобой?..

— Я не знаю, — Эрик облизал губы и, кашлянув, неуверенно попросил, — Можно мне еще попить?.. — и, дождавшись, пока стакан в руках его младшего брата, подчиняясь его же воле, наполнится, осторожно принял его, поспешно опустошая.

— Я не знаю, — повторил он по прошествии еще нескольких секунд, — Он требовал объяснить, почему я могу ранить его. Иногда бил, словно проверял, способен ли и он причинить мне вред… Колол мне что-то, много каких-то препаратов, затем впихивал в руку нож или еще какой-нибудь острый предмет, и приказывал ранить его. Каждый раз он надеялся, что мне это не удастся, и каждый раз мне это удавалось… — он прерывисто вздохнул и, приподняв правую руку, потер пальцы, перепачканные в засохшей крови, друг о друга, — Его кровь оставалась на моих руках, он злился и уходил. А потом возвращался снова… Он не объяснял мне ничего, но я понимал — то, что он мне колет, должно изменить мою сущность, должно помешать мне причинять ему вред… Но у него ничего не получалось, он злился, бил меня, и повторял все, снова и снова… — молодой человек содрогнулся и напряженно стиснул пальцы Татьяны. В ней он находил поддержку, какую не мог бы дать ему ни один человек в мире, включая даже и обоих братьев.

— Он ни кормил тебя, ни поил… — задумчиво продолжил Людовик, — Колол какую-то дрянь, как и мне когда-то. Только мне он колол ненависть, делающую меня, по его словам, сильнее, а тебе… Он должен был вводить какие-то укрепляющие растворы, чтобы ты не умер без еды и воды, скорее всего, он так и поступал — дядя не глуп. Да и, если верить его словам, смерти никому из нас он не желает.

— И ты ему веришь? — Роман, насмешливо фыркнув, скрестил руки на груди, — Вот наивный человек — после всего, что он натворил, ты продолжаешь верить его словам! Я не понимаю, как…

— Роман, подожди, — граф де Нормонд с определенным трудом выпрямился на стуле и внимательно вгляделся в младшего из своих братьев, — Луи… почему ты решил быть на нашей стороне? Что заставило тебя передумать? Ты же так ненавидел нас…

Молодой маг широко ухмыльнулся и, скрестив руки на груди, практически зеркально отобразил позу виконта.