Идеально безумный мир

Обернулись все совершенно одновременно; Роман при этом, излишне резко крутанувшись на берегу водоема, едва не свалился в последний, но успел удержаться за брата. Винсент, скользнув хмурым, настороженным взглядом по оборотню, медленно перевел его на Татьяну и, обнаружив у той на руках кошку, изумленно вскинул брови. Кошка, вероятно, учуявшая в хранителе памяти хвостатого собрата или же узнавшая своего истинного хозяина, своего создателя, тоже выразила недоумение и пару раз хлестнула девушку хвостом. Львы Тионе по-прежнему не нравились.

Людовик и Влад, переглянувшись, принялись изучать Ричарда, пытаясь угадать по его виду его намерения, а заодно и понять, не завербовал ли Татьяну коварный Альберт, и не стоит ли опасаться и ее тоже.

Винс, прекратив созерцать кошку, сделал шаг вперед, протягивая к девушке руку.

— Отойди от него, Татьяна. Иди сюда…

— Не стоит так пренебрежительно ко мне относиться, сэр, я уже не враг вам, — оборотень хмыкнул и, зябко поведя обнаженными плечами, окинул всех своих собеседников долгим взором, — И, если бы хотел действительно причинить вред этой девушке, сделал бы это, пока мы добирались до вас. Либо же вообще прямым ходом отвел ее к Альберту, а не тащился бы в этот лабиринт.

Молодые люди, сгрудившиеся за широкой спиной хранителя памяти, многозначительно переглянулись.

— Он сказал «Альберт», — отметил Людовик, — Мне же не показалось, да?

— Не знаю, возможно, это коллективная слуховая галлюцинация, — его брат медленно пожал плечами, продолжая недоверчиво рассматривать оборотня, — Ему же, кажется, память не возвращал никто, да? Или кот в тайне от нас сбегал, да вернул?

— То-то мне казалось, что он иногда излишне долго лабиринт изучает, оставив нас позади, — протянул Владислав, невольно заражающийся от друзей тягой к шуткам, — А он, значит, бегал возвращать память, делал злого песика добрым…

Ричард, честно и искренне выслушавший это обсуждение его вельможной персоны, очаровательно и очень широко улыбнулся.

— Знаете, ребята… Я, конечно, человек очень добрый и, к тому же, обещал Татьяне не убивать вас… Но если вы продолжите обсуждение моей личности, клянусь, кто-нибудь из вас непременно полетит в воду! Хватит болтать обо всякой ерунде! Я сказал, что хочу вам помочь, сказал, что уже не враг вам — успокойтесь и идите за мной, если хотите выбраться!

— Нет, подожди! — Роман, как самый наглый и уверенный в себе, хмурясь, решительно шагнул вперед, упирая одну руку в бок, — А что же скажет на это твой мастер, Рикки? Он же обидится, он же тебя посадит на цепь и заставит нас покусать! Я, знаешь, просто не хотел бы рисковать своим здоровьем…

— Как говорил этот мальчишка, — взгляд лорда уперся в горделиво приподнявшего подбородок Людовика, — С мастером я больше не дружу. Ваша… наша общая подружка умеет быть очень убедительной, к тому же, я и сам кое-что помню, я видел сны… А ты, — взор его скользнул к молчаливо внимающему беседе Винсенту, — Ты и в самом деле способен вернуть память, стертую мас… Альбертом?

Хранитель памяти, не прекращая сверлить его тяжелым взглядом, медленно опустил подбородок и, немного повернув голову вбок, взглянул на собеседника искоса.

— Если, конечно, ты и в самом деле хочешь вернуть ее, — негромко вымолвил он, — Если все это — не ложь, не попытка обвести нас вокруг пальца, чтобы потом отдать в руки твоего мастера.

Ричард примолк, как будто бы решая, прикидывая, можно ли его действия отнести к той самой попытке, о которой говорил Винсент, или же он все-таки искренен в своих намерениях.

— Если вы не лжете мне сами… — медленно проговорил он наконец, — Если тот мир, о котором вы говорите, помните, и в самом деле существует… Если Альберт изувечил, изуродовал нормальную Вселенную, если все события, что я видел во снах, были истинной — тогда я и в самом деле хочу, чтобы ты вернул мне память, хочу знать и понимать, кто я на самом деле, и кем был всегда!

— Лорд Ричард? — Людовик каверзно ухмыльнулся. Ему, как никому другому было известно, что мужчина, стоящий перед ним, лордом отнюдь не является, однако, удержаться от некоторой насмешки он не мог.

Лэрд немного приподнял подбородок и ухмыльнулся сам.

— Или баронет Ренард Ламберт, — хладнокровно ответствовал он и, хмыкнув, легко кивнул, — Это имя я помню. Помню и свое прошлое, помню Чеслава, помню… все до той ночи в Нормонде. Той ночи, когда графский род был загублен, а замок разрушен, чего я никогда не одобрял, но в чем мастер никогда не советовался со мной. Помню Дэйва — своего единственного и самого верного друга, который всегда был рядом со мной, когда был мне нужен. Что еще мне надлежит вспомнить?

— Например, бал, с которого все началось, — Роман с некоторым вызовом во взгляде скрестил руки на груди, — Бал в честь передачи титула графа моему брату, Эрику. Ты был на том балу… Рене, и там же ты познакомился с той девушкой, что сейчас находится по правую руку от тебя.

— Я не помню ни одного бала, — Лэрд невозмутимо пожал плечами и, неожиданно к чему-то прислушавшись, глубоко вздохнул, качая головой. Прерывать интересный разговор ему не хотелось.