Читаем Языковая структура полностью

В заключение, бросая общий взгляд на отмеченные многочисленные работы по структуральной типологии (их количество легко могло бы быть намного увеличено), необходимо сказать следующее: В настоящий момент в отношении логической последовательности своих методов наука эта выступает перед нами как нечто в значительной мере хаотическое. Для того чтобы добиться элементарной ясности, нам пришлось расчленить восемь разных пониманий структурально-типологического метода. И методы эти не только нуждаются в дальнейшем расчленении, но часто выступают во взаимно-скрещенном виде, неуловимом для самих структуралистов. С другой стороны, однако, вся эта логическая нерасчлененность соединяется с чрезвычайно большим напором в разыскании и статистике языковых общностей, когда в горизонт исследователей попадают целые десятки, если не сотни разных языков. Рисуется захватывающая дух перспектива найти такие универсалии, которые охватывали бы собою все языки мира и которые путем рационально проводимых трансформаций давали бы собою точные формулы для каждого конкретного языка. Если принять во внимание, что таких языковых семейств, как индоевропейское, имеется на земном шаре больше 100, а языков, на которых говорит человечество, несколько тысяч, то отсюда становятся ясными те безумные претензии, которые сейчас выставляет структуральная типология. Доклады на IV Всесоюзном математическом съезде 1961 г. в Ленинграде[60] показали, что от этого союза математики с лингвистикой гораздо больше выигрывает математика, чем лингвистика, поскольку старая математика базировалась на таких областях, как физическая, т.е. на областях, в которых задачи характеризуются только небольшим количеством «степеней свободы», язык же является такой областью, в которой функционирует множество разных «степеней свободы», требующих для своего математического осознания небывалых раньше научных усилий. Однако и для лингвистики здесь тоже открываются необъятные горизонты, если иметь в виду формализацию и точное выведение структурных типов нескольких тысяч языков из небольшого числа исходных универсалий. Горизонты эти, несомненно, гораздо шире и сложнее, чем, например, охват всех движений небесных светил механикой Ньютона в XVII в.

Структуральная типология – наука очень молодая. И потому ей свойственны все преимущества и все недостатки ранней молодости.

<p>Раздел IV.</p><p>О НЕЦЕЛЕСООБРАЗНОСТИ МАТЕМАТИЧЕСКИХ ОБОЗНАЧЕНИЙ В ЛИНГВИСТИКЕ ДЛЯ ЛИНГВИСТОВ</p>

Математика, в которой все находят самую точную науку, является предметом некоторого рода зависти для всех прочих наук. Все прочие науки хотели бы тоже быть такими же точными, какой является математика. Этот путь подражания математике представляется нам ложным и неосуществимым, поскольку точность математики зависит от ее собственного, математического предмета и перестает быть таковой, когда она применяется к нематематическим предметам. Но мы просили бы читателя внимательно отнестись к самой теме, в которой представлены две категории, требующие к себе пристального внимания.

Во-первых, мы говорим о математических обозначениях, но ничего не говорим о самой математике. Математика нужна буквально везде: и во всех науках, и во всех областях вне науки. Нельзя произнести ни одного слова без использования человеческих способностей счета; и нельзя произвести никакого обобщения в науке без подсчета изучаемых явлений и без взаимного сравнения такого рода подсчетов. Научность многих наук только и опирается, например, на статистику. Но и кроме простых подсчетов математика обладает такими конструкциями, которые являются образцом и обобщением таких же конструкций в разных науках. Однако до систематического использования математических обозначений здесь еще весьма далеко.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки