Язык фольклора. Хрестоматия

т. е. не в Москву и в Литву, а в (соседнее) государство, или «в такое-то» государство. Но так как нужно назвать как-нибудь определенно владетеля этого государства, то вслед за таким обобщением (Москва-Литва = государство) появляется частное «король храбро-литский» как синекдоха:

Да и поехали ко матушке к каменной Москвы,
К каменной Москвы к хороброй Литвы,
Ко тому ли королю храбро-литскому…
…Приезжают они в хоробру Литву, Гильф., Был., 587.

Это так, как когда после неопределённого числа (два-три) ставится определённое (три), о чём см. ниже. Отдалённая богатая родина Дюка обозначается так:

А во той было Индеюшки богатый
Да во той было Корелы во проклятый,
А был молодой боярин Дюк Степанович, Гильф., Был., 78,

и в той же былине многократно: 80, 82 (4 раза) и пр., причём, как выше, неопределённое и общее «Индея-Корела» заменяется определённым, синекдохическим «Индея»:

Я похвастал знать Индеей да богатою,
Да похвастал я Корелой да проклятою;
У нас было во Индеи во богатый, и пр., ib. 82-3.
А подходят под Индею под богатую,
А подходят под Корелу под проклятую,
Думали: «Индея перепаласи».
Ажио их Индея не спугаласи, ib. 85.
Во ихной во Индеи в богатоей,
Во ихной во Корелы во проклятоей
Во ихной во деревеньки во Галичи
Отходили от заутренье от раннею, ib. 122, [419],

т. е. в отдаленной богатой стороне, в городе (иронически названном деревенькою) Галиче.

Сочетание богатой Индии и Корелы основано на том, что и Корела – богатая:

Из-за моря, моря синего,
Из славна Волынца – красна Галичья,
Из той Корелы богатыя…
Выезжал удача добрый молодец,
Молодой Дюк, сын Степановичь, Кирша Дан.,

Кир., Ш, 101; ср. ib, 81.

Из-за моря, моря синего,
Из-за Синего моря, из-за Черного

Подымался Батый царь, Кир., IV, 38,

т. е. если Синее море принято в значении собственном (Хвалынское), то = из-за моря вообще.

Между Кум-реки между Тереку
Между тех было трёх Кумских отножинок,

Объясн. мр. п., П, 319 (= река вообще).

Таким образом, неопределенная даль, служащая исходною точкою мысли певца, может быть обозначена или чем-либо одним:

Из-за гор было высокшх, Кир., III, 100;
Из-за моря, моря синего, ib. 101.
Из-за лесу, лесу темного, н. п.,

или перечислением многих несовместимых предметов:

Из-под дуба, дуба было сырого
Из-под вяза, вяза с-под черленого,
Из-под кустышка да с-под ракитова,
С-под ты березы с-под кудрявыя,
Из-под камешка было из-под белого
Пала-выпадала мать Непра-река, Гильф., Был., 172.
Как с-под еланичку да с-под березничку
Да с-под частого молодого с-под олешничку
Выходил каликушка немаленький, ib. 584,

т. е. не из-под елового, березового и ольхового лесу, а «из-под лесу» (вообще, ибо не рассмотришь вдали, какой он),

Из-за лесу, лесу темного,
Из-за садику зеленого
Выходила туча грозная, Шейн, Рус. нар. пес, 343.

… родила, Во сыром бору хоронила Что под белою (под) березой, Да под горькою (под) осиной, Шейн, Рус. нар. пес, 403, т. е. не под березой и осиной, а под деревом вообще, причём [420] упоминание горькой осины имеет символическое значение: горе горькое.

Ох далече, ох далече во чистом поле,
А еще того подале во раздодьице
Выбегало тут стадечко звериное,
Что звериное, звериное-змеиное,
Наперед то выбегает Скипер-зверь, Кир., П, П, 2.

Стадо звериное-змеиное, потому что (в другом варианте) «Скимен-зверь» – «зашипела, вор-собака, по змеиному», ib. 1.