Явление тайны

— Жаль. Но оно и лучше. Я вовсе не хочу, чтобы тебе повредили всякие ревнивые дамы, — его голос внезапно обрел игривость, едва ли не наигранную. — Если еще увидишь ее, держись подальше. В твоих же интересах.

— Не буду.

Надеюсь, она сюда и не явится. Мне нечего теперь с ней делать. Эти старые кости видали лучшие дни. Но смотреть я все еще люблю. Даже на тебя, если ты не против.

— Что значит «даже»? — осведомилась Тесла.

Киссон сухо засмеялся.

— Да-да. Извини. За годы одиночества я позабыл правила хорошего тона.

— Можете вернуться и вспомнить. Раз я смогла пройти сюда, значит, есть и обратный путь?

— И да, и нет.

— Что это значит?

— Что я мог это сделать, но теперь не могу.

— Почему?

— Потому, что я последний из Синклита, — сказал он. — Последний защитник Субстанции. Всех остальных убили, и заменить их некем. Что же удивительного, что я прячусь здесь и никому не показываюсь? Если я умру, не оставив наследников, Субстанция останется без защиты, и, я думаю, ты понимаешь, чем это может кончиться. Но я могу выбраться в мир и начать поиски только в другой форме. В другом… теле.

— А кто их убил? Вы знаете?

Снова эта легкая тень.

— У меня есть кое-какие подозрения.

— Но вы не скажете?

— История Синклита полна тайн. У него полно врагов, и среди людей, и в других местах, повсюду. Если я начну рассказывать об этом, мы никогда не кончим.

— А это где-нибудь записано?

— Ты хочешь знать, можно ли об этом прочитать? Нет. Но ты можешь читать между строк ваши легенды и везде найдешь Синклит. Это тайна всех тайн. Целые религии создавались специально для того, чтобы отвлечь внимание от Синклита, от Искусства и от того, что за ним стоит. Это не трудно, ведь люди очень доверчивы. Стоит пообещать им спасение, воскресение во плоти и тому подобное…

— Так вы говорите…

— Не перебивай. У меня свой ритм.

— Извините.

«Он как будто расхваливает товар. Или пытается купить меня этой историей».

— Ну вот. О чем я говорил… да, ты можешь найти Синклит везде, если знаешь, как искать. А некоторые это знали. Были мужчины и женщины, подобные Джейфу, которые могли заглянуть за все шаманские ухищрения, срывали все покровы один за другим и добирались до самого Искусства. Нам приходилось быть настороже. Некоторых, таких, как Гурджиев, Мелвилл, Эмили Дикинсон, мы принимали в ученики, чтобы подготовить из них смену, если один из нас умрет. Других останавливали.

— Как?

— Стирали у них память. Конечно, часто это кончалось для них плохо. Человек, который страстно стремится к чему-то и вдруг об этом забывает, редко может жить, особенно когда уже подошел близко. Я подозреваю, что одному из таких людей удалось кое-что вспомнить…

— И он убил Синклит.

— Похоже, что так. Но этот кто-то должен был знать о Синклите. Может, это был Рэндольф Джейф.

— Странно вообразить, что его звали Рэндольф. И что он был человеком.

— Был, был. И он был моей самой большой ошибкой. Я слишком много ему рассказал.

— Больше, чем мне?

— Сейчас положение безвыходное, — сказал Киссон. — Если я не расскажу тебе это и ты мне не поможешь, мы оба погибнем. Но Джейф… с ним я сглупил. Я хотел, чтобы кто-нибудь разделил мое уединение, и ошибся в выборе. Подвело меня и то, что я долго жил вдали от людей и не сумел разглядеть в нем зло. Я был так рад, что он нашел меня. Хотел, чтобы он разделил со мной тяжесть знания и ответственности. Но если знания он получил, то ответственность — нет. Теперь он рвется к Субстанции.

— И у него есть армия.

— Я знаю.

— А откуда они взялись?

— Оттуда, откуда берется все. Из сознания.

— Все?

— Опять ненужные вопросы.

— Что же поделаешь?

— Да, все. Мир и все, что в нем, сотворенное и извечное, все боги. Все из сознания.

— Не могу поверить.

— Зачем мне врать?

— Сознание не может сотворить все.

— Я же говорю не о человеческом сознании.

— А-а.

— Если бы ты лучше слушала, ты бы не задавала так много вопросов.

— Но вы же хотите, чтобы я поняла, иначе зачем вы тратите время?

— Времени здесь нет. Но да… да. Я хочу, чтобы ты поняла. Жертвуя чем-то, ты должна понимать, зачем эта жертва.

— Какая жертва?

— Я же говорю: я не могу выйти отсюда в моем теле. Меня найдут и убьют, как остальных.

Она поежилась, несмотря на жару.

— Я этого не хочу.

— Тогда помоги мне.

— Вы хотите, чтобы я вынесла отсюда… ваши мысли?

— Почти так.

— Я что, должна что-то сделать для вас? Стать вашим помощником?

— Да.

— Тогда объясните, что.

Киссон покачал головой.

— Это слишком сложно. Боюсь, твое воображение даже не сможет этого вместить.

— Попробуйте.

— Ты уверена?

— Уверена.

— Ну ладно. Дело вовсе не в Джейфе. Он при всем желании не сможет нанести Субстанции особого вреда.

— Так в чем же дело? Вы мне столько твердили о жертве, а оказывается, что Субстанция прекрасно обойдется и без меня!

— Почему бы тебе просто не поверить мне?