Яцхен

А король-то – хитрован. Движение совершил такое, словно подает мяч на правую половину поля, однако на самом деле подал влево. Любой другой на моем месте поддался бы обману, но у меня кроме зрения есть еще и направление. Сейчас я полностью нацелен на мяч – чувствую, где он находится, чувствую, куда он летит. Глаза вообще можно завязать.

– Сдавайтесь, ваше величество, – насмешливо произнес я, легонько взмахивая ракеткой. – Человеку не одолеть демона в единоборстве.

– Ты недооцениваешь человека, демон, – прищурился король. Улыбка с его лица исчезла окончательно, взгляд стал жестким, заблестел холодной сталью. – У меня еще остался один гро денье турнуа.

Я демонстративно расправил крылья и взметнул над головой хвост. В толпе послышались крики ужаса. Несколько юных дам принялись вопить королю что-то ободряюще-поддерживающее. Не то группа поддержки, не то просто фан-клуб.

Мне от этого взгрустнулось. Симпатии публики явно не на моей стороне. Выгляжу неказисто. Да и расклад сил играет против меня.

Выигрыш не добавит мне славы – я слишком сильно превосхожу противника физически. Демон, победивший человека, забывает об этом уже через минуту. А вот человек, победивший демона, может гордиться этим до конца жизни. О таких людях слагают легенды.

Поддаться ему, что ли?..

Раздумья прервал свист мяча в воздухе. Я дернулся всем телом, взмахнул ракеткой… и тупо уставился на темно-красный шарик, упавший в траву. Я промахнулся.

– Пятнадцать денье! – выкрикнул герольд, кладя медную монету напротив двух, выигранных мной.

Не понял юмора. Я ведь не поддавался. Да, я подумал об этом, но чисто гипотетически, отнюдь не собираясь претворять мысли в жизнь. Так как же?..

– Такую подачу здесь называют «Вспугнутая Лань», – прокомментировал Рабан. – Игрок придает мячу такую хитрую закрутку, что тот летит сначала по прямой, а в последний момент резко отворачивает. Очень сложная подача, патрон. Совершить ее может только настоящий мастер. И только такой же мастер способен отбить – если распознает движение противника, конечно.

Я поднял мяч и сжал его всеми семью пальцами. Ладно, хорошо же. Не особенно гордитесь тем, что сумели набрать очко, ваше величество. Сейчас моя подача.

Может быть, теннисист из меня и хреновый. Я играл всего несколько раз и довольно давно. Конечно, я не знаю всяких хитрых финтов. Но зато я нечеловечески силен.

В это довольно трудно поверить, если принять во внимание мой крайне небольшой вес и палкообразные конечности, похожие на лапы насекомого, но я говорю чистую правду. У яцхена нет мышц и мускулов, как у позвоночных животных. Их заменяет нечто другое… я не знаю, что именно. Никогда не приходило в голову сделать самому себе вскрытие. Как-то все не до того было.

И сейчас уж я использую эту силу так, что мало не покажется. Если король сумеет взять эту подачу, я сожру собственный хвост.

Бешеный удар! Свист воздуха!..

– Тридцать денье!

– Начинай жрать, патрон.

Я ошеломленно раскрыл пасть. Король взял подачу. Чертов рыцарь ответил силой на силу. Мяч едва не прожег ракетку насквозь, на бицепсах славного Гастона вздулись вены… но он таки отбил мой бросок.

А я, самонадеянно уверенный, что у человека против яцхена нет и шанса, даже не чухнулся принять мяч. Дернулся только в последний момент, когда было уже слишком поздно.

Король посмотрел на меня… мне кажется, или в его взгляде появилась легкая толика снисходительности? На столе лежат четыре больших медяка. Счет: два – два.

Осталось всего одно очко, решающее.

Меня охватила злость. Рабан сразу же сердито заворчал, требуя не нервничать и успокоиться. Он испытывает физическую боль, когда я выхожу из себя. Если без этого никак не обойтись (например, в сражении), он терпит молча, но если я могу оставаться спокойным (как вот сейчас), он не преминет этого потребовать.

Сейчас мне промахиваться нельзя. Конечно, это всего лишь игра и от ее исхода ничего важного не зависит. За меня даже ставку сделал кто-то другой… а кто, кстати? Не то кардинал дю Шевуа, не то отец Сардо, не то сам Папа Римский.

Впрочем, это не имеет значения – сумма на кону грошовая, чисто для подсчета очков. Во Франции этого мира действует более или менее стройная монетная система: 12 денье = 1 су, 30 су = 1 ливр, 10 ливров = 1 экю, 3 экю = 1 думергдор. Денье и су чеканятся из меди, ливры – из серебра, экю и думергдоры – из золота, с профилем правящего монарха на аверсе. Также есть промежуточные монеты – как тот же гро денье турнуа, равный пятнадцати денье. За один гро денье турнуа можно купить в харчевне кружку пива или миску супа.

Но кроме денег на кону стоит и еще кое-что. Престиж. Честь и достоинство яцхена, вызвавшего на поединок французского короля. Если я проиграю, это будет настоящим позором. Как я потом посмотрю в глаза леди Инанне?

Хотя стоп. Я же твердо решил, что никогда больше не вернусь на Девять Небес. А слово яцхена тверже гороха. Значит, и в глаза леди Инанне я никогда больше не посмотрю.

Жаль, вообще-то.

Но проигрывать все равно не хочу.