Ярость стрелка Шарпа

– Думаю, лорд Памфри – советник посла, сэр.

– И что же за советы надо давать по ночам?

– Не знаю, сэр. Разрешите идти?

– Иди, – ухмыльнулся Мун.

Шарп спустился по лестнице и прошел в кабинет посла, где обнаружил Генри Уэлсли, смотревшего в сад на разразившийся дождь. Лорд Памфри стоял спиной к огню.

– Капитан Шарп считает, что отец Монсени лжет, – говорил Памфри послу, когда вошел Шарп.

– Это правда, Шарп? – не оборачиваясь, спросил Уэлсли.

– Не верьте ему, сэр.

– Человеку в сутане?

– Мы даже не знаем, действительно ли он священник. И я видел его в типографии.

– Кем бы он ни был, – нахмурился лорд Памфри, – мы должны с ним договориться.

– Тысяча восемьсот гиней! – проговорил посол, сидя за столом. – Боже всемогущий.

Потрясенный, он не заметил, как Шарп бросил взгляд на лорда Памфри.

Памфри, чья нечистоплотность вскрылась совершенно случайным образом, изображал полнейшую невинность.

– Полагаю, ваше превосходительство, что испанцы увидели прибывающие корабли раньше нас. Они пришли к выводу, что мы отправимся в поход через пару дней. Отсюда следует, что сражение произойдет примерно через две недели, и они абсолютно уверены в победе. Если войска, защищающие Кадис, будут разбиты, письма станут бесполезны. Им лучше получить прибыль сейчас, до того как их активы упадут в цене, и они принимают мое предложение.

– Но все-таки тысяча восемьсот гиней… – сказал Генри Уэлсли.

– Не ваших гиней, – указал Памфри.

– Боже милостивый, Пампс, письма-то мои!

– Опубликовав одно письмо, наши враги, ваше превосходительство, превратили их в инструмент дипломатии, следовательно мы вправе использовать фонды его величества, дабы их нейтрализовать. – Лорд Памфри изящно взмахнул правой рукой. – Я потеряю эти деньги, сэр, в счетах. Это нетрудно.

– Нетрудно! – горько усмехнулся Генри Уэлсли.

– Финансирование герильерос, – спокойно продолжил лорд Памфри, – покупка информации у агентов, взятки депутатам кортесов. Мы тратим сотни, тысячи гиней на подобные дела, и казначейство даже не проверило расписки. Так что это совсем не трудно, ваше превосходительство.

– Монсени заберет деньги, – упрямо заявил Шарп, – и оставит письма себе.

Дипломаты пропустили его слова мимо ушей.

– Он настаивает, чтобы вы произвели обмен лично? – спросил посол лорда Памфри.

– Думаю, таким образом он дает понять, что насилие не входит в его планы, – сказал лорд Памфри. – Никто не осмелится убить дипломата его величества. Это вызовет скандал.

– Они убили Пламмера, – вставил Шарп.

– Пламмер не был дипломатом, – резко ответил лорд Памфри.

Посол посмотрел на Шарпа:

– Вы можете украсть письма, Шарп?

– Нет, сэр. Я мог бы их уничтожить, но украсть невозможно – они слишком хорошо охраняются.

– Уничтожить… Полагаю, это подразумевает… насилие?

– Да, сэр.

– Я не могу… не имею права даже обсуждать действия, способные осложнить наши отношения с Испанией. – Генри Уэлсли устало потер лицо. – Они сдержат слово, Пампс? Публикаций больше не будет?

– Полагаю, адмирал вполне удовлетворен тем, какой вред нанесла первая публикация, милорд, и теперь жаждет золота. Думаю, он сдержит слово. – Памфри нахмурился, так как Шарп презрительно фыркнул.

– Так тому и быть, – сказал Генри Уэлсли. – Выкупайте их, выкупайте, и я прошу прощения за то, что вовлек вас во все эти неприятности.

– Неприятности, ваше превосходительство, скоро закончатся.

Памфри посмотрел на шахматную доску с застывшими на ней фигурами:

– Думаю, игра близится к завершению. Капитан Шарп? Надеюсь, вы составите мне компанию?

– Составлю, – хмуро ответил Шарп.

– Тогда давайте соберем золото, – бодро сказал лорд Памфри, – и покончим с этим.

* * *

Записка пришла в сумерках. Шарп со своими людьми ждал в пустом стойле конюшни посольства. Пятеро его солдат, переодевшись в дешевое цивильное платье, выглядели по-разному. Худой по природе Хэгмен походил на нищего. Перкинс напоминал одного из лондонских попрошаек, кого называют уличными крысами, – в надежде получить от прохожих мелочь они подбирают конские яблоки. Слэттери предстал в образе грозного грабителя, готового рассвирепеть при малейших признаках сопротивления. Харрис выглядел неудачником, этаким спившимся и оказавшимся на улице школьным учителем, а Харпер смахивал на приехавшего в город фермера, большого, добродушного и совершенно не вписывающегося в городскую жизнь в поношенном суконном пальто.

– Сержант Харпер пойдет со мной, – сказал им Шарп, – остальные ждут здесь. Не напиваться! Вы можете понадобиться мне нынче ночью.

Он подозревал, что намеченное ночное приключение пойдет не по плану. И пусть лорд Памфри настроен оптимистически насчет исхода переговоров, Шарп готовился к худшему, и стрелки были его подкреплением.

– Если нам нельзя пить, сэр, – спросил Харрис, – то зачем бренди?

Шарп принес две бутылки бренди, украденные из личных запасов посла; теперь он откупорил их и вылил содержимое в ведро, куда добавил затем кувшин лампадного масла.

– Смешай все, – сказал он Харрису, – и разлей по бутылкам.

– Будете что-то поджигать, сэр?