Ярость славян

Случилось так, что волею Божьею мы попали в чрезвычайно странную компанию. Даже получив вторую молодость и возможность в течении еще очень длительного времени заниматься литературным трудом, я все равно не могу до конца поверить во все происходящее. Раньше весь мир делился для меня на варваров и ромеев. Варвары могли быть образованными и иметь длинную историю, но все равно оставаться варварами, потому что они не понимали и не принимали всего того, что делает нас, ромеев отличными от них. И дело тут отнюдь не в том, что варвары совсем иного народа или племени, чем мы. Империя, как огромный котел, принимает в себя людей различных народов и племен или переделывает их в ромеев, рабов базилевса, чиновной иерархии и далекого и непостижимого бога, подозрительного и нетерпимого к чужому мнению, как ревнивый муж. Даже наши мятежи укладываются в строгую систему. Если ромейский полководец поднимет мятеж против императора, то только для того, чтобы занять его место. Если восстанет раб, то только для того, чтобы самому стать господином, а бывших господ обратить в рабов. Если появится какая-нибудь новая еретическая секта, то только для того, чтобы, набрав влияние, самой сделаться господствующим исповеданием, а всех остальных загнать в подполье или уничтожить. Если же варвары, пришедшие с севера, востока или юга, не хотят переделываться в ромеев, то Империя выплевывает их вон как негодный материал.

Те же, кого я встретил здесь, никоим образом не являются ромеями, так как отрицают всю эту суету. В то же время их никак нельзя назвать и варварами, поскольку они имеют четкий системный взгляд на мир и с самого начала понимают, с кем имеют дело, чего хотят достичь и как этого следует добиваться. Основание новой империи на пустом месте среди диких варваров сродни строительству города на пустынном берегу среди дюн и скал, когда каждого рабочего, каждый гвоздь, кирпич или доску необходимо привозить из более цивилизованных мест. Ранее с такой задачей по строительству города мог справиться только Великий Александр Македонский, но даже ему не удалось построить из варваров державу, которая пережила бы его самого. А эти люди не просто надеются, но и твердо рассчитывают на то, что построенная ими империя переживет не только их, но века и тысячелетия бурной истории. Они говорят, что пришли из далекого будущего, в котором такая империя была построена гораздо позже и в гораздо более худших условиях. Но, несмотря на это, она сумела раскинуться на таких огромных пределах, которые кажутся невероятными даже потомкам римлян, чья держава некогда включала в себя просторы от Геркулесовых столбов до Херсонеса, и от студеных германских земель до жарких аравийских и африканских пустынь.

Но это была уже совсем другая империя, с другим, неромейским взглядом на жизнь и окружающие народы, и именно такой собирается строить свою империю великий князь Артании капитан Серегин, только что своей безжалостной рукой стерший с лица этого мира весьма мешавшее ему войнолюбивое племя авар. Узнав об этом, в Константинополе придут в ярость. Там считают, что уничтоженные Серегиным авары являлись состоящими на жаловании ромейскими федератами, действующими против славян с ведома и по поручению императора Юстиниана.

Хотя на самом деле картина выглядит значительно более сложной, чем это кажется из Влахернского дворца. Как удалось выяснить артанской разведке, авары одновременно с теми переговорами, которые вели в Константинополе, заслали такую же представительную делегацию в Ктесифон к старому лису, персидскому царю царей Хосрову I. О чем о ни там договорились, доподлинно не известно, но если верить тому, что записано в исторических книгах, которые были привезены сюда из будущих веков, вся последующая политика аварского каганата была антивизантийской и проводилась в тесном союзе с персидской державой, а следовательно, устранив авар, великий архонт Серегин оказал Византии огромную услугу, а не нанес вред. Но разве это возможно объяснить таким умникам, как магистр оффиций Евтропий и иже с ними, а также престарелому императору Юстиниану, который весьма зол на славян, за их постоянные набеги на северные пределы империи. Заменять меньшее зло большим – вполне в стиле нынешних властей, изгоняющих из соседнего леса семейство лис для того, чтобы поселить там стаю голодных волков-людоедов.

Кстати, именно сегодня мы проводили патрикия Кирилла и его дромон «Золотая Лань» в обратный путь в Константинополь. Уезжал патрикий в весьма дурном расположении духа, потому что почти половина гребцов и две трети лучников из команды его дромона предпочли остаться здесь и поступить на службу к Серегину. Так я воочию смог наблюдать, как Серегин производит прием в свое Единство новых членов, услышавших так называемый Призыв. С одной стороны, вроде бы ничего особенного. Солдаты и матросы просто положили свое оружие на землю и, произнеся слова клятвы, подняли его обратно. Но с другой стороны, при этом у меня на затылке шевелились волосы, как будто я видел что-то запретное и очень сокровенное.