Ярость славян

Примечание авторов: * Если изображения пехотинцев и кавалеристов в аутентичных византийских изображениях показывают их одетыми единообразно, то картины морских сражений рисуют прямо противоположную картину – что византийские моряки одеты в обычну мужскую одежду ярких цветов, при этом варвары от ромеев отличаются только тем, что одни горят в огне, а другие его направляют. В другом изображении варвары цветасты, а византийские моряки одеты в туники и плащи серо-синего цвета. Так как художники вряд ли были очевидцами морских сражений, то автор своим произволом принимает вторую версию, ибо военное дело со времен Римской империи требовало единообразия в одежде, а серо-синие тона в морском деле практичны и немарки.

** В то время, в конце шестого века, Византия контролировала большую часть побережья Средиземного и Черного морей, и ее основным противником являлась сухопутная Персидская империя Сасанидов, а варвары находились еще не в том положении, чтобы серьезно угрожать Константинополю. Поэтому единственный византийский военный флот был небольшим и не играл значительной роли в военном деле Империи. Вот когда арабы захватят побережье от Леванта до Геркулесовых Столбов и в огромном количестве выйдут в Средиземное море на своих кораблях, тогда и настанет пора могучих флотов, греческого огня и гениальных византийских флотоводцев.

Также никто из оказавшихся в трактире доносчиков (а таких там был не один и не два) не запомнил ни Нику-Кобру, ни ее беседу с патрикием Кириллом. Им казалось, что подвыпивший знатный человек, зачем-то наряженный в костюм простолюдина, и его спутники в беседе с подсевшими к ним военными моряками вдруг неожиданно начали произносить возмутительные речи, после чего моряки разошлись и потерялись на узких улочках. При этом главный возмутитель спокойствия, собравшийся свергнуть базилевса, вместе со своими спутниками остановился в комнатах того же трактира на втором этаже. В таком ключе и были составлены донесения городскому эпарху, префекту преторий Востока, магистру оффиций и препозиту священной опочивальни. Но эти донесения сеачала должны дойти до адресатов, которые тут же побегут с докладом к императору, так что пройдет еще немало времени, пока ржавая государственная машина византийской империи придет в движение, переберется через бухту Золотой Рог, и начнет хватать подряд правых и виноватых.

Таково было свойство отводящего глаза заклинания, которое было наложено Димой-Колдуном на Нику-Кобру и ее спутников, заброшенных в Константинополь Серегиным на предмет разведки обстановки. Это же заклинание позволяло Нике-Кобре спокойно неузнанной разгуливать по Галате и Константинополю в мужской одежде и с мечом на боку, и все встречные воспринимали такое явление как должное, отводя глаза в сторону и тут же обо всем забывая.

Результаты этой разведки только усилили мнение Серегина о том, что Византийская империя, с одной стороны, находится на пути исключительной нации, и путь этот обязательно должен привести ее к столкновению с Артанией в частности, и будущей Русью вообще. С другой стороны, империя Ромеев полна самым разнообразным недовольством и возмущением, и только репрессивные действия ее государственного аппарата удерживают народ от явных бунтов и мятежей.