Ярославский мятеж

В течение пары недель расправы в Ярославле совершались без всякого суда и следствия. Что показательно, это происходило задолго до официального объявления политики т. н. «красного террора». Именно ярославские расстрелы ставят под сомнение официальную хронологию «красного террора», которую советская историография выводит с покушения на Ленина и Урицкого, то есть начало датирует осенью 1918 года. Еще до того, как Ярославль был взят красными войсками, Геккеру пришла телеграмма из комиссариата военных дел, в которой было четко обозначено: «Белогвардейское восстание в Ярославле должно быть подавлено беспощадными мерами. Пленных расстреливать; ничто не должно останавливать или замедлять суровой кары народной – против известных поработителей. Террор применительно к местной буржуазии и ее прихвостням, поднимающим головы». Как тут не вспомнить «товарища Аркадьева», «когда он был в Ярославле, то приказал расстрелять всех попов и монахов, так как они все были вооружены». Тот факт, что в Ярославле был установлен откровенно террористический режим, следует из воззвания Троцкого, которое так и называлось – «Помните о Ярославле». В нем говорилось: «Буржуазно-офицерский мятеж в Ярославле подавлен советскими войсками беспощадно. Сотни мятежников были перебиты или потоплены в Волге. Свыше 350 захваченных белогвардейцев были расстреляны после усмирения мятежа. Попытки буржуазии вернуть в рабство рабочих и крестьян обрушили на заговорщиков суровую кару.

Помните об Ярославле, контрреволюционные бандиты Казани, Симбирска и Самары!

Темные, обманутые, одурманенные солдаты и чехословаки еще могут надеяться на помилование, если своевременно раскаются и сдадут оружие. Но буржуазные заговорщики, иностранные агенты-провокаторы, офицеры-белогвардейцы будут истреблены поголовно. Советская Власть каленым железом отучит буржуазных авантюристов устраивать мятежи против рабочих и крестьян. Помните об Ярославле, наемники буржуазии!» То есть жестокость, с которой изначально подавлялось выступление в Ярославле, была инструментом запугивания, так сказать, «дидактическим приемом» от террора.