Яркий Миг

«О нет!» – страшное осознание происходящего навалилось на меня. Я опустил глаза на собственное тело и понял, почему вдруг так вырос, почему почувствовал себя таким большим и значимым. Я стал им. Я стал Мудрецом.

Мое тело, о Властитель, оно было так ужасно. Вместо рук, ног и туловища осталась только черная пульсирующая влажная плоть. Мое длинное тело червя свернулось вдвое, и все равно я оставался гигантом. Тысячи щупалец хаотично извивались, подергивались. Но на самом деле в их действиях не было никакого хаоса, я чувствовал каждое из них. Мысль о том, как же я ужасен, контрастировала с мыслью о том, насколько же я велик и могуч.

Не успев удивиться или испугаться своему новому обличию, я понял, что нахожусь в его воспоминаниях, что мое перевоплощение в Мудреца весьма закономерно, и здесь нечего пугаться. Я смотрел на мир его глазами, и удивил меня только тот факт, что глаза у него все таки имелись, хотя я таковых не заметил, однако возможно, это были и не глаза вовсе, а какие-то иные органы чувств, которые передавали информацию в мой человеческий мозг, интерпретирующий ее в привычной мне форме.

«Спасибо тебе, Сверхразум, за это торжество логики, царящее в твоей вселенной, и не давшее мне сойти с ума от всего происходящего».

– Господин Протектор, – услышал я голос какого-то ничтожного существа у себя под ногами.

Им оказался человек с наголо обритой головой, голубыми глазами и бледной кожей, облаченный в черные брюки и свободную черную рубаху. Он взирал на меня с благоговением, с трепетом, я был его божеством. Я же, в свою очередь, не только видел его, но и буквально ощущал его присутствие, его эмоции по отношению ко мне, я знал, что этот субъект в моей полной власти, и это чувство дурманило меня, опьяняло.

– Они ждут вас, господин, – проговорил человек, склоняя голову.

Тесса стояла рядом с ним, но она не являлась частью этого воспоминания, и потому человек ее не замечал, ведь ее там не было. Тесса была моей частью. Кусочком того настоящего меня, Клиффорда Марбэта, которого насильно поместили в тело этого отвратительного существа. Однако, ее присутствие не давало мне полностью погрузиться в чувства и воспоминания Мудреца, стать им, что меня, надо сказать, очень радовало.

Вдруг мое тело начало движение. Кольца стали разворачиваться, и я, весь огромный я, пополз вперед. Только теперь я обратил внимание на место, в котором оказался. То был длинный зал с двумя рядами массивных колонн, от вершин которых распространялось слабое, зеленоватое свечение. Я полз по полу из черно-белой плитки, в которой, словно в зеркале, отражается мое тело. Позади остался бассейн – мое ложе, из которого я выполз в ожидании некого события.

«Насколько же велик этот зал, если даже мне, такому колоссальному существу, он казался весьма вместительными», – поразился я.

Человек, мой глашатай, шел впереди, и я разглядел на его шее шрам в форме креста, тут же поняв, что эта отметина каким-то образом связывает меня с ним, делает нас единым. Там, под этим шрамом хранилась частица меня, и эта частица позволяла мне полностью контролировать все его чувства, эмоции, мысли, я даже мог убить его, если захотел бы, и для этого достаточно было только подумать, как он упал бы замертво.

«Какая невероятная, опьяняющая власть!»

Чтобы избавиться от этих давящий мою человеческую личность эмоций я сконцентрировался на Тессе. Она шла рядом, сопровождала меня на этом пути в неизвестность.

– Спасибо, – обратился я к ней.

– За что?

– За то, что ты здесь, со мной. За то, что пришла помочь, несмотря на то, что я тебя прогнал.

Она лишь печально улыбнулась в ответ, словно хотела ответить мне что-то, что меня бы расстроило, но передумала.

Глашатай подошел к тяжелой черной занавеси в противоположном от бассейна конце зала. За ней кто-то был. Не просто кто-то, там находилось множество людей. Я чувствовал их присутствие. Они ждали меня, предвкушая нашу встречу, желая узреть мое величие.

– Я готов! – сказал Мудрец, снова выпрямившись в четверть своей длинны.

Глашатай смиренно поклонился, затем сделал взмах рукой, словно дирижер, и отступил в полумрак. В следующее мгновение занавес развелся в стороны, и меня ослепил солнечный свет. Толпа взорвалась ревом приветствия, я ощутил восторг тысяч человек, и подобное ощущение невозможно ни с чем сравнить. Мое грузное тело снова устремилось вперед, и я оказался на широком балконе, у самых перил, где предстал перед взглядами нескольких тысяч человек. Они собрались на огромной площади, внизу, хвостах в ста подо мной, но я отчетливо видел каждого из собравшихся там людей. Все они были одеты в одинаковые черные костюмы, с различными узорами, которые, как мне сразу стало известно, обозначали род деятельности и положение в обществе. Только эти узоры и отличали их друг от друга. Все, и мужчины, и женщины, и старики, и дети были наголо бриты, у всех одинаковые шрамы на шее, в районе позвоночника. И все, как один, взирали на меня с восторгом.