Яркий Миг

Я ощутил, что могу двигаться, а страх начал отступать, крик больше не звучал в ушах, и я открыл глаза.

Тессы рядом не было, но я увидел фиолетовые глаза Яркого ближе чем в половине хвоста от своего лица. Затем ощутил теплое прикосновение его пальцев к своей ладони. Похоже, что на Яркого не подействовал этот вопль, и теперь он отчаянно пытался меня растолкать.

Я махом схватил его, быстрым движением закинул себе на плечо и поднялся, намереваясь тут же бежать. Именно бегство было первым стремлением еще не оправившегося от шока разума, но я сразу же вспомнил о Нике. А затем и увидел ее, лежащую на полу.

Журналистка была в сознании, если это можно так назвать. Но не реагировала ни на какие внешние факторы. И даже когда я опустился рядом с ней и потряс за плечо, Ника не пришла в себя, а только крепче прижала ладони к ушам. Из плотно зажмуренных век текли крупные слезы, и она тихонечко всхлипывала, как ребенок.

Прежде чем я успел решить, что делать дальше, за дверью послышались быстрые шаги, и за мгновение до того, как она распахнулась, я успел только выпрямиться и, сунув руку в сумку, нашарить револьвер.

Из двери появился Уолтер с ружьем в руках, а за ним следом, неся в руках масляную лампу, шел сам Морис, облаченный в темно-красную ночную рубашку и колпак с помпоном.

«И этот человек – демонолог? Вот этот?!»

Факты никак не выстраивались в моей голове в единую картину, противоречили друг другу, вызывая диссонанс.

– Мистер Марбэт? – удивился Уолтер.

– Клиф?! – тут же воскликнул Морис и, оттолкнув Уолтера, протиснулся вперед. – Что происходит?

Я не знал, что делать. Ситуация не просто вышла из-под контроля, она достигла апогея абсурдности, и я не имел ни малейшего понятия, как следует поступить дальше. Посему я просто продолжить делать то, что уже начал, можно сказать автоматически, даже не отдавая себя в том отчета. Я достал из сумки револьвер и взвел курок.

Тут же Уолтер загородил собой хозяина и вскинул ружье, целясь в меня. Реагируя на его действия, Яркий зашипел и заискрился у меня на плече.

– Спокойно! – неожиданно громко и властно рявкнул Морис. – Давайте все успокоимся!

Никто не сдвинулся с места.

– Что происходит, мальчик мой?

Я глянул на лежащую у своих ног и тихо постанывающую Нику.

– Ты – демонолог? – спросил я прямо, не слишком долго раздумывая над этим.

Реакция Мориса Картера говорила сама за себя. Может, об этом-то и пыталась сказать мне Ника, но тогда, вечером, я не заметил в его реакции ничего необычного. Теперь же Морис действительно выдал себя. Это сверкнуло в его глазах. Смятение. Страх оказаться раскрытым. И как бы быстро Морис не вернул себе самообладание, я уже всё это увидел и понял.

– Демонолог? – повторил он, стараясь выглядеть пораженным до глубины души. – С чего ты это взял, Клиф?

– Я прошу тебя ответить на вопрос.

– Эта девчонка тебе напела? – он указал на Нику. – Я сразу понял, что она наслушалась всех этих россказней про меня в Университете. Но разве мы с тобой не обсуждали журналистов, и что им нельзя верить? Даже если они из «Истины Миранды».

– Ты демонолог?! – спросил я громче и четче. – Не уходи от ответа. Скажи, это правда?

Поняв, что меня уже не переубедить, Морис печально ухмыльнулся и сник.

– Я не хотел, чтобы ты узнал об этом вот так, сынок. Правда.

– Ты вообще не хотел, чтобы я об этом знал.

– Думаю, да, ты прав. Но разве это имеет значение? Разве мои убеждения как-то рушат нашу дружбу? Что меняется для нас с тобой?

– Что меняется? – бездумно переспросил я, готовый расхохотаться как сумасшедший, зайтись диким, истеричным хохотом, ведь только он оказался бы уместным в сложившейся ситуации.

– Кошмары, это же... – я запнулся, не зная, как правильно продолжить фразу, и Морис тут же ухватился за это.

– Что? Что такое Кошмары? Ты знаешь, что такое Кошмары? На собственном опыте знаешь? Нет, конечно. И мало кто знает. Всем известна только та ложь, которой пичкают общественность. Но я думаю, что уж ты-то, Клиф, должен понимать разницу между общественным мнением и действительностью.

– И какова же действительность?

– Ты уверен, что хочешь говорить об этом сейчас?

Я промолчал, но не сдвинулся с места.

Морис вздохнул:

– Ну, хорошо, я расскажу тебе. Всё расскажу, раз уж на то пошло. Теперь нет смысла скрывать это от тебя, верно? Но давай всё обсудим в более мирной обстановке. Я не желаю тебе зла, мальчик мой, и никогда не желал. Мой дом, как и прежде, самое надежное убежище для тебя, и бежать отсюда вам ни к чему.

О, как же мне хотелось поверить в это, как хотелось убрать револьвер и все обсудить. Но нет, что-то было не так. Несмотря на слова Мориса, Яркий заряжал меня своим беспокойством и откровенной агрессией к этим людям. Как бы давно я не знал Мориса, все же той связи, которую мы установили с Ярким всего за несколько дней, сложно было противиться. В конце концов, сам Морис сказал, что теперь мы с ним больше, чем друзья и братья, мы – как единое целое. Чему же вообще можно доверять, если не этому?

– Может быть, мы всё обсудим потом. В другой раз, – сказал я.