Януш Корчак. Жизнь до легенды

Не дети должны тянуться ко взрослым, а взрослые — к детям. Потому что дети лучше и естественней. Дети ближе к Богу и дальше от социальной суеты.

Если в двух повестях о Матиуше, Корчак все больше предоставляет самим читателям возможность делать выводы о том, что за мир построили взрослые, то в «Когда я снова стану маленьким», автор делает выводы сам, причем выводы резкие и нелицеприятные для взрослых.

«А за окном туча еще больше стала, черная. И мне пришло в голову: „Ребенок словно весна. То солнце выглянет — и тогда ясно и очень весело и красиво. То вдруг гроза — блеснет молния и ударит гром. А взрослые словно всегда в тумане. Тоскливый туман их окружает. Ни больших радостей, ни больших печалей. Все как-то серо и серьезно. Ведь я помню. Наша радость и тоска налетает как ураган, а их — еле плетутся“»[149].

Вот такие, абсолютно ясные, внятные и однозначные оценки.

С ними можно соглашаться или спорить — дело не в этом. Наша задача ведь не в том, чтобы переспорить Корчака или, наоборот, согласиться с ним.

Нам важно его понять.

И вот вам, пожалуйста, два важнейших и четких вывода.

Первый. Абсолютное обожествление детей, что мне лично весьма близко.

Второй. Столь же абсолютное неприятие взрослых. Здесь бы я, конечно, поспорил. Взрослые тоже бывают разные, и многое прекрасное в этом мире создано, как никак, именно взрослыми.

Однако спорить не будем — будем стараться понять нашего героя.

Неверно было бы утверждать, будто дети и взрослые существуют в повести Корчака, постоянно конфликтуя. Речь, пожалуй, даже не о конфликтах, а о двух, совершенно разных, мирах, которые органически не могут сосуществовать вместе.

«Матиуш» — это фэнтези и сатира. Иногда отчаянная, порой — веселая, подчас страшная.

«Когда я снова стану маленьким» — это лирика. Часто грустная, печальная, едва ли не безысходная.

«Почему люди всегда живут так скученно? Сколько на свете пустого места, а в городе тесно! Эх, пожить бы среди эскимосов, или с неграми, или с индейцами… Как красив, должно быть пожар в степи…»[150].

Говоря современным языком: окружающие достали. Увидеть бы других, непохожих. Или в одиночестве посмотреть пожар в степи…

Мизантроп — человек, не принимающий мир, не ждущий от людей ничего хорошего. Печально? Отчасти. Но, с другой стороны, это позиция человека, который всегда готов к плохому.

Жизнь никогда не могла поставить Корчака в тупик (пока в дело не вмешалась смерть), потому что он всегда был готов к плохому, готов к предательству, готов к тому, что детей придется защищать еще активнее.

Наш герой настолько… скажем так… сложно относился к окружающему миру, что никогда не ждал от него никакой помощи. Надеялся только на себя. И не особо расстраивался, когда взрослый мир начинал с ним воевать, потому что ждал именно такого боя.

Корчак всегда ощущал себя живущим в агрессивной среде и, надо сказать, приноровился в ней жить.

3

Мир взрослых — мир детей. Мир черный — мир светлый. Мир фальшивый — мир искренний. Мир формальный — мир настоящий.

Януш Корчак живет в обоих мерах. Он не может бросить ни один, ни другой. Он их вынужденно соединяет.

Как это делать?

Задача понятна: защищать мир детства от мира взрослых.

Но главный вопрос остается: каким образом осуществлять эту защиту?

Ответов на этот вопрос немало. Один из них: увеличивать количество друзей детства.

Примерно в то самое время, когда вышла повесть «Когда я снова стану маленьким», Корчак понял: ему необходимо обучить молодых людей, дабы они могли преподавать в обоих интернатах.

Не предметам обучать, разумеется, но отношению к детям.

На своих семинарах Корчак просил слушателей вспомнить эпизоды, связанные с их детством. И вдруг выяснялось, что почти нет веселых и радостных воспоминаний. В основном все связано с непониманием, наказанием, жутким чувством одиночества и так далее.

Если у будущих педагогов воспоминания о детстве грустны и печальны, может быть, молодые учителя постараются сделать так, чтобы у их воспитанников остались принципиально иные воспоминания?

А однажды Корчак собрал своих слушателей в рентгеновской лаборатории. Сюда он привел ребенка из Дома сирот. Мальчику, конечно, было страшно: незнакомые люди, незнакомая обстановка, странный аппарат, который показывал, как бешено бьется сердце ребенка.

Сердце, казалось, готово выскочить из груди.

Корчак показал на него и сказал:

— Запомните, вот так выглядит сердце ребенка, когда вы на него злитесь, кричите, оскорбляете его. Пусть эта картинка всегда будет стоять у вас перед глазами.

Так учил будущих педагогов Януш Корчак. Учил, в сущности, одному: защищать детей.

«Мирное благополучие снисходительно, а раздражительная усталость агрессивна и мелочна»[151], — считал Корчак. Иногда ребенка надо защищать и от раздражительности самого учителя.

Корчак повторял, что к детским недостаткам надо быть снисходительным, не зацикливаться на них. Он был уверен, что ребенок не хочет быть плохим. Нужно постараться спокойно объяснить ему, что хорошо, что плохо, и он всегда выберет сторону хорошего.

4

Сюжет повести «Когда я снова стану маленьким» незамысловат.