Янтарный след

– Мне рассказали, что Ульвар обосновался в Меренланде, в селении, которое называется Силверволл, Серебряные Поля. Я знаю, что оно входит во владения Олава конунга и он собирает с него дань. Значит, его люди ездят туда. Это правда?

– Да, конечно, – к ее тайному облегчению, подтвердила Сванхейд. – Каждую зиму наши люди туда ездят. И в эту, если ничего не случится, поедут тоже. Они, разумеется, возьмут тебя с собой. Но это будет нелегкая поездка – здесь холодные зимы, а ехать придется месяц или даже больше.

– А до того… летом разве никто не поедет в ту сторону? – Снефрид несколько оторопела.

Она привыкла к тому, что большая часть дальних поездок совершается именно летом, а зимой все сидят у своих очагов.

– Здесь не Свеаланд! – Сванхейд поняла ее замешательство и слегка засмеялась. – Там путешествуют по морю, поэтому – летом. А здесь – леса, бесконечные и бескрайние. Летом и не проехать – дорог нет, много болот. Если ездят, то по рекам, но никакая река не течет отсюда до самого Меренланда.

– Там где-то будет волок с Мсты до Мологи, – вставила Ульвхильд. – Это слишком сложный путь. Зимой, когда все реки и болота замерзнут, проехать будет проще. На санях.

– Так значит, мне придется…

– За данью ездят после «нового йоля», – просветила ее Ульвхильд. – «Новый йоль» – это солоноворот.

– Еще четыре месяца!

– Да, примерно так. Твои друзья-купцы к тому времени уже давно уедут. Так что тебе лучше перебраться из гостиного двора сюда ко мне, – Сванхейд показала на спальный помост, где были разложены тюфяки ее служанок. – Если ты не передумала.

– Благодарю тебя, госпожа… – пробормотала Снефрид, стараясь свыкнуться с мыслью, что ее отдых перед второй частью путешествия растянется на целых четыре месяца.

Если она не передумает…

* * *

Вскоре Сванхейд нашла случай тоже удивить свою необычную гостью. Через день-два вечером пришла служанка и попросила Снефрид выйти в грид: дескать, там ее ждут. В гриде она обнаружила Ульвхильд, а рядом с ней рослого, крепко сложенного молодого мужчину с темно-русыми волосами: свежесть румяного лица указывала на то, что он на несколько лет моложе Снефрид, но разумное, уверенное выражение говорило, что это человек не по годам толковый и опытный. Взглянув ему в глаза, Снефрид сразу вспомнила Свенельда. Лицо у нового знакомца было круглее, черты яснее, и в целом он был красивее, но глаза те же самые – глубоко посаженные, цвета слегка запыленного желудя.

– Это Велерад сын Альмунда! – провозгласила Ульвхильд, будто подносила подарок.

– Ты ведь брат Свенельда?

– Младший, – низким, приятным голосом подтвердил Велерад и улыбнулся.

По одному этому слову, взгляду, улыбке было видно, что младший брат куда приветливее и легче нравом, чем старший.

– Он знает Ульвара! – с торжеством объявила Ульвхильд: это и был ее подарок.

– В самом деле! – Снефрид вспыхнула, будто хватаясь за спасительную ветку в потоке. – Ты знаешь моего мужа?

– Он такой, лет тридцати, высокий, волосы русые, кудрявые, борода чуть в рыжину, глаза голубые, лицо длинное, нос довольно крупный, да? Приятный мужчина, очень разговорчивый, на поясе носит такой черный стаканчик из рога, с игральными костями, и всем предлагает сыграть? Говорит при этом: «Ну, глянем, любят ли меня сегодня норны»?

– Да, да! – Снефрид в восторге кивала. – Это точно он! Ты видел его!

– Видел той зимой в Силверволле. Я тамошних русов всех знаю, а это было новое лицо, и он сказал, что после того похода решил остаться там жить.

– О Фрейя! – Снефрид чувствовала необычайный восторг, что ее сведения о муже подтвердились и по эту сторону Восточного моря. – Всемогущие асы! А кто поедет туда зимой? Тоже ты?

– Может, я, может, Свен. Как конунг решит. Может, мы оба. Нынешней зимой у нас там, в Мерямаа, будет дело очень важное. В Хазарию дорога для нас теперь закрыта, если ничего не делать, мы больше не увидим ни серебра, ни шелка, а свои меха сможем сбывать только через Кенугард, через людей Хельги Хитрого, а это далеко не так выгодно. Олав конунг хочет заключить союз с Алмас-каном – это конунг Булгарии, он живет на реке Итиль, а туда можно попасть из Мерямаа. Нам придется уговорить мерян снова пойти в поход, иначе мы по реке не доберемся до Булгарии. Наверняка конунг меня пошлет – моя жена из рода главного мерянского… Ну, он не конунг, конунгов у них нет, но годи[21] – так будет верно. Мы с ним родичи, ему придется ко мне прислушаться. Без мерян нам придется трудно. Наши рассказывали – на Валге и Итиле живут очень недружелюбные и упрямые народы, пройти через них будет нелегко.

– Это ведь уже Утгард?

– Он самый! – Велерад улыбнулся. – Мидгард кончается прямо за Силверволлом, там с холма, от ворот, видно границу.

– Границу? Это ледяная стена?

– Скорее лесная. Но зимой – мы там только зимой бываем, – когда пасмурно, кажется, что серое небо и есть эта стена.

– И когда Олав конунг задумал поход?

– Если все пойдет хорошо, то следующим летом. Если зимой мы договоримся с мерей и тамошними русами.