Яновский Юрий. Собрание сочинений. Том 3

Сенатор. И вам не стукнуло в голову, что кто-то пронюхал про Мак-Мелони и тащит в Штаты, чтобы ухлопать меня?

Генерал. Клянусь вам…

Сенатор. Не надо. (Наливает себе виски, пьет.) Сколько нужно перетряхивать ваш Пентагон, мистер Кукуреку, сколько посылать туда людей, чтобы генералы по крайней мере знали, кому они служат?! С такими простаками, как вы, разве можно рисковать большой войной?

Генерал. Кремль окружен стальным кольцом наших баз, сэр!

Сенатор. Базы мертвы без настоящих людей! Доллар повелевает миром, но он малостойкая начинка души, как говорят специалисты. Какая идея у вас в душе?

Генерал. Верность Соединенным Штатам, сенатор!

Сенатор. И Полю Робсону в том числе?

Генерал. Поль Робсон — черный! Я верен миссии белого человека, сенатор!

Сенатор. В Кремле тоже не черные!

Генерал. Атомная бомба разберется!

Сенатор. Глупо. (Наливает себе виски.) И поздно. Вы и тут упустили время. Оно работает не на нас. Но наша идея не меняется, Генри, мир должен быть американским! (Пьет.)

2

Вбегает радиокорреспондент с микрофоном. Шнур волочится за ним.

Корреспондент. Хелло!

Генерал. Хелло!

Корреспондент. Через пять минут начинаю, генерал. Миллионы американских семей сидят у приемников и с нетерпением ждут родных голосов любимых воинов…

Генерал. Делайте свое дело молча!

Корреспондент. Солдаты возвращаются из боя, генерал. В их глазах горит огонь победы над врагом…

Сенатор. Какая там победа! На десять миль не могут прогнать!

Корреспондент. Радиослушатели рады приветствовать голос сенатора — мужественного Боба Брендера в его отеческом общении с храбрыми американскими "джи-айз"…

Сенатор. Оставьте меня в покое, мистер болтун!

3

Распахивается дверь блиндажа. Медленной процессией входят сержант Тобиас, О’Брайен, Поль, Мак-Мелони, Ворм, Абрахам, несущие тяжелораненого Тома. Кладут на койку, медленно рассаживаются, словно не замечая никого в блиндаже, неподвижно сидят. Дыхание смерти и напряжение боя еще витают над ними. Последним входит лейтенант Кони, захлопывает дверь, браво рапортует генералу.

Кони. Отделение батальона "Б" отошло на исходные позиции, генерал. Сменено отделением новозеландской пехоты. На всем участке смена прошла благополучно, драк не отмечено, американские войска отведены в постоянные убежища для отдыха. Убитых по отделению — один, ранено — двое…

Генерал. Почему выполняете обязанности санитаров и тащите раненого в блиндаж?

Кони. Наш товарищ, генерал!

Генерал. Позовите санитаров. И капеллана, лейтенант. Пускай ребята отдыхают…

Кони. Есть, сэр! (Выходит.)

4

Сенатор. Правильно, генерал, — солдат надо жалеть!

Корреспондент. Внимание, джентльмены! Через полминуты включаю микрофон. Америка услышит вас!

Генерал (сенатору). Сожалею, сенатор, должен отправиться по делам. Надеюсь, не заскучаете с моими парнями… (Тихо.) Узнаю, где Мак-Мелони…

Сенатор. Во всяком случае генералы здесь лишние! Не правда ли, ребята? Молчите? Понимаю. После такой тяжелой молотьбы язык ко рту присохнет… Пришлите, генерал, нам чего-нибудь освежающего!

Генерал. С удовольствием, сенатор. (Выходит.)

5

Корреспондент. Микрофон включен! (Голос его становится сладким и тягучим, как патока.) Алло, алло! Говорит Корея. Мы находимся в суровых горах Кореи. Микрофон установлен на передовых позициях. Покрывшие себя славой войска ООН победоносно сражаются с корейскими и китайскими коммунистами. Вы слышите разрывы мин и грохот бомб. (Стучит ногтем по микрофону.) Счастливый случай уберег вашего корреспондента от взорвавшейся рядом смертельной дозы взрывчатки… (Щелкает перед микрофоном по спичечной коробке.) Еще один взрыв… Черт возьми, здесь становится жарко! Траншея простреливается северокорейцами…

6

В блиндаж входит маленький Линкольн, горько плача, вытирая ладонью льющиеся слезы.

Линкольн. Он умер, сержант! Я только дотащил его до блиндажа, как он умер! Нет нашего Вашингтона, сержант! Что я напишу его жене и дочке?

Тобиас. Зачем было тащить мертвого?

Линкольн. Он не был мертв! По уставу пехотной службы, сержант… (Плачет.)

Тобиас. Чудак ты по уставу пехотной службы!

Корреспондент(выключивший микрофон при входе Линкольна). Я не могу передавать в эфир хныканье какого-то негра!

Сенатор. Дадим ему закончить, ребята?