Яновский Юрий. Собрание сочинений. Том 3

Роман — ее сын, ученик 10-го класса.

Афанасий Аполлонович Гер — спортсмен.

Галина Аркадьевна — учительница.

Виктор, Октябрина, Марат — комсомольцы, ученики 10-го класса.

Анна Ивановна — народный судья.

Первый народный заседатель.

Второй народный заседатель.

Олимпиада Павловна — секретарь суда.

Михаил Михайлович — адвокат.

Прокурор.

Милиционер.

Стрелок.

Действие происходит в течение суток в большом городе на Украине в наше время.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Столовая в квартире Чуйко Средний достаток. Видавшая виды мебель. Накрытый стол. Над столом зажженная лампа под абажуром. Лиля, юная девушка, сидя за пианино, нервно играет гаммы. Леокадия Львовна, благообразная старуха, уткнувшись в полураскрытый буфет, роется в нем, напихивает рот едой. Кира Карловна, красивая дама южного типа, смотрится в зеркальце. Пахом Никитич, в военной гимнастерке без погон, сидит, примостив тетрадку на валик дивана, записывает что-то, иногда пользуется логарифмической линейкой. Степанида возится у стола, выходит и входит в комнату. Звонит долго телефон на столике у буфета.

Лиля (оторвавшись от пианино, подходит к телефону). Да… Нет, не жена прокурора… Не все ли равно. Дочь прокурора! (Резко кладет на рычаг трубку.)

Кира Карловна. Могла бы спросить — кто!

Лиля. Не интересуюсь твоими абонентами, мама. Дай бог" со своими заботами управиться!

Кира Карловна. Где ты получила воспитание!

Лиля. Под твоим высоким покровительством.

Степанида (входит). Надоело подогревать. Не обед получается, а ужин, прости господи…

Леокадия Львовна(успела занять место за пианино). Не люблю, когда прислуга раскрывает рот. Степанида! Пора бы знать свое место! (Залихватски ударяет по клавишам.)

Кира Карловна. Тише! Вы невозможны, мама! Леокадия Львовна. Я уже тридцать пять лет твоя мама!

Кира Карловна. Ну и глупо! Мой возраст здесь ни при чем!

Леокадия Львовна. Да-да. Очень при чем, если муж не спешит в твои объятия! Поэтому и участие прокурора в судебном заседании обязательно сопровождается голоданием его домашних… (Подходит к столу, стоя ест.) Мы, слава богу, не подсудимые… И не жаждем ими стать…

Кира Карловна. Безобразие — так опаздывать!

Пахом Никитич (оторвался от книг и тетрадей, он слегка заикается). Зачем нервничать. Нил Никитич сейчас придет из суда…

Кира Карловна(злорадно). Ага! Сами стали нервничать! Смотрите, чтобы вас опять не скрутило! Скова на меня свалите! Бог свидетель, что я даже не смотрю в вашу сторону!

Лиля. Мама, это жестоко! Врачи запретили напоминать дяде Паше о его припадках! Он не должен даже думать о них!

Пахом Никитич. И н-не д-думаю, Л-лиля!

Кира Карловна. В своем доме я хозяйка!

Пахом Никитич. Самое трудное, Лиля, — держаться!.. Еще год остался до окончания института…

Леокадия Львовна. Все водка-матушка!

Лиля. Не водка, а контузия! Дядя Паша не пьет!

Пахом Никитич. Не трать слов, Лиля…

Леокадия Львовна. Ах, для меня и слов жалко?!

Пахом Никитич. Вы не так поняли…

Леокадия Львовна. Прекрасно поняла, молодой человек!

Звонок в передней. Лиля заметалась по комнате.

Кира Карловна. Лиля, встречай отца!

Лиля. Вышла из сентиментального возраста, мама. (Садится к пианино, играет "Сентиментальный вальс".)

Кира Карловна. Что мне с тобой делать?

Леокадия Львовна. Ужасное воспитание! (Садится первая к столу).

Степанида. Сейчас, сейчас! Сама открою! (Уходит.)

Пахом Никитич. Вот видите, все в порядке. Нил Никитич прибыл. Прокурор любит, чтобы к его приходу дружная семья была в сборе. Давайте занимать места…

Кира Карловна. Нечего его оправдывать! Опоздал к обеду!

Леокадия Львовна. У меня весь аппетит пропал.

Входит Нил Никитич, вытирая полотенцем руки. За ним Степанида несет суп.

Нил Никитич. Встать, суп идет!

Кира Карловна. Сколько можно ждать?

Леокадия Львовна. Перестань играть, Лиля!

Лиля. Хорошо.

Нил Никитич. Привет, Лилечка, я тебя сегодня еще не видел.

Лиля (встает от пианино). Здравствуй, папа. Как дела?

Нил Никитич. Прошу извинить, дорогая семья, за вынужденную задержку; хотел уж было звонить и просить обедать без меня… Семеро одного, как говорится… (Садится за стол, повязывается салфеткой.)

Леокадия Львовна. Нам не трудно и подождать… Разве мы бесчувственные? Вы наш кормилец, Нил Никитич…

Пахом Никитич(наливает из графина). Без хозяина водка никому в рот не пойдет!