Читаем Ian Gillan. Дорогой славы полностью

Я молился вне церкви,

Приняв совершенно новое обличье.

Я раздавал деньги бедным,

Пока сам не обеднел.

Но, по крайней мере, я обеспечил себе

Путь туда, наверх.

А не туда, вниз,

В преисподнюю,

Где языки пламени порочных страстей

Поднимаются все выше и выше, и выше, и выше.

Я отравляюсь на небо,

Я оплатил свой билет, так что я — на борту.

Я отправляюсь на небо,

Все пройдет гладко, если я воздержусь от греха. А-ха.

Я постучал в жемчужные врата,

Аккуратно обойдя длинную очередь,

Махнул “привет” апостолу Петру,

Который проверил мою карточку и пропустил меня.

Я улыбнулся,

Взметнул руки вверх.

Рассмеялся

И оказался арестованным.

Они сказали мне: “Слышь, парень, ты попал не туда.

Твое поведение возмутительно,

Здесь мы молимся

Ежечасно,

Читаем главы из Библии

И храним серьезный вид".

“Как, — сказал я, — без гулянки?!

Без гулянки!

Выпустите меня!”

Отпустите меня из рая,

Я заблуждался, я не могу здесь оставаться.

В раю нельзя смеяться!

Отпустите меня, я не хочу здесь оставаться.

Я носился туда-сюда в шоке и панике,

На такое я не рассчитывал.

Здесь обитала толпа депрессивных маньяков.

“Переведите меня отсюда,” — орал я,

Но нет,

Раз попал в рай, то уж навсегда и на благо,

На благо для души,

Но это не благо для меня!

— Если ты хочешь в ад, ты должен быть очень скверным.

— Ладно, ладно, я буду скверным, скверным.

— Слишком поздно!

— Что значит “слишком поздно”?

— Слишком поздно!

— Нет, а-а-а…

— А пока…

Отпустите меня из рая,

Я заблуждался, я не могу здесь оставаться.

В раю нельзя смеяться!

О Боже, здесь ужасно.

Схожу с ума в раю.

Заберите меня отсюда, пустите меня в ад

В раю нельзя смеяться.

Не смейтесь, это место — ад.

5. SACRE BLEU

(Gillan/McCoy/Torme)

She stood by the window inviting with a clear silhouette.

I could not believe my own eyes

so I turned a complete pirouette.

And she was still there Sacre Bleu.

Why is she carelessly touching her hair?

What is she doing to me?

Does she know?

I went to her door and at the first touch

it swung open wide,

And before I could stop or go out to find

somewhere to hide I was inside.

And there she was Sacre Bleu.

She smiled and I knew that she wanted my love

And I knew that I wanted hers.

We touched and the world exploded.

Now I’m in this prison accused of a bad case of rape,

I've told them the story but the truth is much too hard to take,

I can’t escape.

What has she done to me Sacre Bleu.

They call me an animal and brand me a cad,

But I'm just a gullible lad.

She’s had and I’ve been had.

5. ЧЕРТ ВОЗЬМИ!

(Гиллан/Маккой/Торме)

Она стояла у окна — четкий манящий силуэт.

Я не мог поверить собственным глазам

и совершил полный пируэт.

Она все еще была там, черт возьми!

Зачем она так небрежно касается своих волос?

Что она делает со мной?

Знает ли она сама?

Я подошел к ее двери, и от первого же

прикосновения она открылась.

И прежде, чем я смог бы остановиться или

сбежать и спрятаться, я был уже внутри.

И там была она, черт возьми!

Она улыбнулась, и я понял, что она хочет моей любви.

А я знал, что хочу ее.

Мы коснулись друг друга, и мир взорвался.

Теперь я за решеткой, обвинен в жестоком изнасиловании.

Я рассказал все, но факты жестоки,

И мне не спастись.

Что же она сделала со мной, черт возьми!

Меня назвали животным и заклеймили.

Но я всего лишь доверчивый паренек,

Она имела и поимела меня.

6. NEW ORLEANS

(Guida/Royster)

I said a hey, hey, hey yeah. (x2)

Well come on everybody, take a trip with me,

Well down the Mississippi, down to New Orleans.

Aah, the Honeysuckle’s b;oomin’ on the Honeysuckle vine

And love is a bloomin' there all the time.

You know every Southern Belleis

a Mississippi Queen,

Down the Mississippi, down to New Orleans.

I sad a hey, hey, hey yeah. (x2)

Well come on everybody, take a trip with me,

Well down the Mississippi, down to New Orleans.

Oh well, the Magnolia blossom fills the air.

If you ain't been to heaven then you ain’t been there.

You got French Moss growing from a big oak tree, *

Down the Mississippi, down to New Orleans.

I sad a hey, hey, hey yeah.

I said look out child yeah, yeah, yeah.

I said a hey, hey, hey yeah.

I said hey, aah.

Verse 2.

I said a hey, hey, hey yeah. (x4)

6. НОВЫЙ ОРЛЕАН

(Гуида/Ройстер)

Говорю-хей, хей, хей, йе…

Приглашаю всех на прогулку со мной,

Вниз по Миссисипи, до Нового Орлеана

Ах, жимолость цветет на жимолостной лозе,

И цветет там любовь — цветет всегда

Вы знаете, каждая южная красавица

мнит себя Королевой Миссисипи.

Вниз по Миссисипи, до Нового Орлеана

Говорю — хей, хей, хей, йе… (х2)

Приглашаю всех на прогулку со мной,

Вниз по Миссисипи, до Нового Орлеана.

Запах цветущей магнолии наполняет воздух,

Если вы не были здесь, то вы не были в раю.

Здесь с большого дуба свисает Французский мох.

Вниз по Миссисипи, до Нового Орлеана.

Говорю — хей, хей, хей, йе…

Говорю — осторожно, детка, йе, йе.

Говорю — хей, хей, хей, йе…

Говорю — хей, йе…

Куплет 2.

Говорю — хей, хей, хей, йе… (х4)

7. BITE THE BULLET

(Gillan/Towns)

When you’re thrown out of work, got no money to eat

You've got nowhere to live and there’s holes m your feet

Bite the bullet. (x2)

When it's Saturday night, you got no money to spend

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии