Ямайский флибустьер

— Ну, как? — сгорая от любопытства, поинтересовался штурман.

— Сэр Томас был любезен, — ответил Бразилец.

— Выдал свидетельство?

— Конечно. Всё чин чином, и печать на месте.

— За это надо выпить, — предложил квартирмейстер. — Предлагаю бросить якорь в «Зеленой попугае». Там сейчас должны находиться Касик, Том-Гром, Обри и Пузатый Якоб.

— Отличная идея, — кивнул капитан. — Гребем туда!

Стуча каблуками по пыльной мостовой, флибустьеры направились к трактиру «Зеленый попугай» — гнусному и развратному месту паломничества моряков, карточных шулеров, воров и проституток. Дорога заняла у них не более десяти минут. Когда они подошли к крыльцу, в трактире послышались истошные крики и выстрелы. Дубовая дверь, обитая железными листами, неожиданно с треском распахнулась, и на порог вывалился согнутый в три погибели Пузатый Якоб. Он напоминал питекантропа, вылезшего из пещеры после битвы с саблезубым тигром. Руки его, прижатые к животу, были испачканы кровью.

— Эй, что случилось? — воскликнул Бразилец, подбегая к раненому.

— Кайман Пэрри… Он достал меня, — с мучительным видом прохрипел Якоб и, потеряв равновесие, кубарем покатился с крыльца вниз. Глаза его были устремлены на корабельных товарищей, но последняя искра жизни уже догорала в них.

Капитан дико взревел, выхватил из-за пояса пистолет, а из ножен шпагу и сломя голову бросился в дверной проем; штурман, квартирмейстер и Секейра последовали за ним.

В трактире творилось что-то невообразимое. В клубах табачного и порохового дыма мелькали разгоряченные, искаженные злобой лица, слышались проклятия, стоны, звон клинков и битой посуды, треск ломающейся мебели и одиночные пистолетные выстрелы.

— Кайман, где ты?! — потрясая шпагой, заорал Бразилец. — Отзовись! Я пришел, чтобы убить тебя!

— Я здесь! — послышался голос Пэрри, и в следующее мгновение капитан «Морской чайки» вырос перед капитаном «Американки» с обнаженным тесаком в руке.

Их клинки скрестились, рассыпая вокруг искры.

Тем временем Весельчак Томми набросился на оружейного мастера Джо Фентона — ближайшего сподвижника Каймана.

— Кто тут свои, а кто чужие? — спросил Секейра у Боулза, хватая его за локоть.

— Наших здесь мало, — ответил квартирмейстер, вертя головой из стороны в сторону. — А чужим может быть всякий, кто выйдет против тебя с оружием в руках.

Заметив, что Касик Сэм исполняет нечто вроде индейского боевого танца сразу с тремя противниками, Железнобокий рванулся к нему на выручку.

Португалец бросился следом за квартирмейстером.

— К ним прибыло подкрепление! — закричал, попятившись, один из людей Каймана. — Братва, уносим ноги!

— Погоди, приятель, — проворчал Боулз, схватив кричавшего за шиворот. — Сначала я вытряхну тебя из твоих штанов!

Размахнувшись, он нанес своему противнику удар эфесом сабли в челюсть. От такого удара бедняга отлетел на добрых десять шагов и свалился под ноги капитану Пэрри. Кайман, выпивший в этот день больше, чем было нужно для его здоровья, оступился, взмахнул руками и на секунду оставил свою грудь без защиты. Бразилец не преминул воспользоваться оплошностью своего противника и с дьявольской усмешкой вонзил в него шпагу по самую рукоятку.

— Победа! — торжественно возвестил он. — Капитан Пэрри сдох!

Обескураженные, совершенно подавленные сообщники Каймана тут же утратили свой воинственный пыл и начали поспешно отступать к выходу из трактира. Здоровенный детина, прикрывавший отход остальных, выхватил последний неиспользованный пистолет и прицелился в голову Железнобокого.

— Осторожней, Джон! — закричал Лоренсо, бросаясь к квартирмейстеру.

Грянул выстрел. Португалец схватился за правое предплечье и, не удержавшись, упал на пол у ног изумленного буканьера.

— Чёрт возьми, ты жив? — Боулз опустился перед ним на одно колено.

— Да, — морщась от пронзительной боли, выдавил из себя Лоренсо. — Но поработать ногами на танцах сегодня уже не смогу…

Квартирмейстер облегченно вздохнул, и на его мокром от пота лице промелькнуло некое подобие улыбки.

— К нашему лекарю я тебя не поведу, — сказал он раненому после некоторых раздумий. — Этот пустоголовый эскулап, не способный отличить малярию от подагры, прописывает всем своим пациентам лишь одно средство — обильные кровопускания. Крови из тебя и так уже вытекло достаточно, поэтому мы отправимся прямиком к моей тетке. Старуха лечит травами и всевозможными снадобьями, и пока еще ни одного больного не свела в могилу.

— Не ведьма ли она? — шутливым тоном спросил Лоренсо, поднимаясь с помощью Боулза на ноги.

— Не знаю. Но на метле она не летает, это точно.

Расставшись с капитаном и другими флибустьерами, отправившимися в церковь св. Екатерины отпевать Пузатого Якоба, Железнобокий и португалец побрели на северо-восточную окраину города, где жили Маргарэт Пикерсгилл и ее молчаливая служанка Глория.

Когда Боулз и Секейра подошли к дому, было время обеда, и хозяйка с Глорией заканчивали накрывать на стол. Первым в узкую дверь протиснулся квартирмейстер, следам за ним — португалец.

— Добрый день, тетушка! — пробасил Железнобокий. — Приветствую и вас, сеньорита.