Якудза

– Но это у нас претензий нет, – не обращая внимания на следовательский сарказм, продолжал посетитель. – А вот у начальства твоего, Андрей, претензии к тебе серьезные. Дебош в ресторане, сокрытие улик, помощь в побеге подозреваемого… Нехорошо.

– А я смотрю, вы с моим начальством близкие друзья.

– Да нет, – покачал головой седой. – Были бы друзья, уговорил бы тебя на работе оставить. А так…

Он развел руками.

– То есть? – не понял Макаренко.

– Хотели тебя по служебному несоответствию уволить. Но я попросил хотя бы по собственному желанию. Все что мог сделать, дорогой.

«Понятно. Вот, значит, как».

Конечно, это было лучше перспективы получить пулю в живот. Но с другой стороны…

«Значит, ты, черт старый, постарался из меня бомжа сделать. Через своих новых сердечных друзей. Ясно. Из общаги, стало быть, теперь попрут… Хреново…»

– И сейчас, как я понимаю, – медленно проговорил Макаренко, – ты, уважаемый, должен сделать мне предложение, от которого я не смогу отказаться?

– Отказаться можно от любого предложения, – сказал седой. – Но мудрый человек не отказывается от разумных предложений.

Он полез в карман халата и вытащил оттуда пачку зеленых денег в банковской упаковке и мобильный телефон, по размеру экрана больше похожий на маленький серебристый телевизор. Разорвал упаковку, не считая, ногтем отделил половину и положил ее на больничную тумбочку, придавив сверху мобильником.

– Вторую половину получищ потом. И еще столько же, когда найдещ то, что мне нужно.

Макаренко молча перевел глаза на тумбочку, потом обратно на седого.

– Молчищ? – усмехнулся тот. – Ну, молчи, молчи…

Глаза седого вдруг стали жесткими и колючими.

– Короче. Здесь у вас рядом с городом когда-то был подземный завод. Мне надо, чтобы ты нащел в него вход.

«Во как!»

После демонстрации пяти – плюс-минус пятьсот баксов на глазок – тысяч долларов Макаренко ожидал всего чего угодно. Вплоть до предложения найти Витька, отпилить ему голову и принести седому на ниточке его уши. Но завод…

– Очень интересно, – сказал он. – А почему бы тебе, уважаемый, не обратиться к твоим друзьям в милиции? Они тебе за деньги черта лысого откопают.

– Они откопают, – кивнул седой. – Но если найдут что-то стоящее, то потом закопают меня. Что я? Старый больной человек с десятком родственников на чужой земле…

«Ни фига себе! Взвод боевиков с собой приволок!»

– …а ты, я слышал, лучшим был. Тебе в Москве самые трудные дела поручали. Зачем мне еще кто-то? И лишнего шума мне тоже не надо. Я договорился – ксиву тебе оставят…

«А вот это сильно!»

– …где хочешь ходи, ищи, что найдещ – по мобильному звони. Помощь нужна будет, денги на расходы – тоже звони. Мы тебе номер в лучщей гостинице сняли – живи, работай.

Макаренко задумался.

Легенды про подземный завод он слышал практически с момента своего появления на новом месте, но, как и все остальные жители города, не придавал им значения. Ну, может, что и было когда-то до перестройки – да кому какая разница, что там было в действительности? У всех своих забот по горло, не до глупостей. Мало ли, что бабки на скамейках языком мелят… Ан вот, не просто легенды, оказывается, если такие волки заинтересовались…

Макаренко протянул руку, взял с тумбочки телефон, повертел в руках, разобрался, каким макаром выдвигается из заморской диковины клавиатура, – и набрал номер.

– Але, – отозвалась трубка голосом Замятина.

– Это правда? – спросил Макаренко.

– Кто это? Андрюха, ты, что ли?

«Как-то быстро из трища капитана я превратился в Андрюху…»

– Я.

– Андрюх… Ну это… Как здоровье-то?

– Нормально.

– Слушай, тут такое дело… Ты только не подумай, что мы тебя вложили…

Макаренко медленно опустил руку с телефоном и нажал на кнопку отключения.

– Как я понимаю, мы договорилис, – сказал седой, вставая с кровати. – Твой номер в гостинице «Союз» триста двенадцатый. Желаю быстрого выздоровления.

И вышел из палаты.

Макаренко лег на кровать и уставился в потолок.

«Ну что, гражданин старший следователь, доигрались до цугундера в борьбе за светлые идеалы? Которые сами себе придумали, кстати. Сдали вас добрые люди душманам за бабки вместе с идеалами».

Он покосился на тумбочку с лежащей на ней стопкой денег и дорогущей мобилой.

«А сейчас вас, гражданин старший следователь, купили вместе с идеалами. Впрочем, уже не старший следователь. А кто? А никто. Бомж. Бывший мент с очевидным будущим. Или чеши вагоны разгружать, благо дури до фига, ночуй в своей лохматой „Ниве” и радуйся, что ногу прострелили, а не тупую башку. Или…»

Макаренко криво усмехнулся.

«Ты же всегда мечтал быть частным детективом. Вот и случай подвернулся. Дерзай, проявляй таланты на благо мирового терроризма. Подземный завод душманам понадобился. Интересно, за каким хреном боевикам какой-то заброшенный завод?»

В измученной вынужденным бездельем голове Макаренко против его воли в привычном режиме стронулся с места и заработал механизм мозговой аналитической машины.