Яйца раздора

Господи, при чем тут Мария Афанасьевна? И вообще, что значит «не выдала»? Я-то здесь при чем? Меня попросили передать документы, я и передала. Стоп! Вообще-то ничего я как раз не передавала. Это Макс просил меня отвезти посылку Зое Адамовне, а я позвонила и все переиграла. Но кто ж мог предположить, что такое случится? И вообще из-за чего его убили? Случайное ограбление? Вряд ли. Кто сейчас польстится на обыкновенный дипломат, зная, что абсолютное большинство мужчин носят там в лучшем случае зонт и газету, а то и того нет. Из-за этого не стреляют. Стреляют, когда точно знают, чем можно поживиться. Что же такого-ценного было у него в дипломате? Что? Тетушка отдала ему конверт с документами и конфеты. Ну из-за конфет не убивают. Остаются документы. Макс про них мне ничего не говорил. Но документы бывают разные. Бывают и такие, что из-за них не только убить могут, но и... Хотя куда уж больше? Кстати, а что было бы, если бы я сама поехала посылку передавать? Может, тогда и меня бы пристрелили? От таких мыслей у меня по спине поползли неприятные мурашки. Это во что же такое меня Макс втянул? И что же такое я везла? Надо немедленно обо всем сообщить Ляльке.

— Тетя Вика, — сказала я в трубку. — Я сама не понимаю, что происходит. Эти документы меня попросил передать мой близкий друг, но что это были за документы и что вообще было в конверте, я не знаю. Честное слово, не знаю. Но раз уж такое произошло... думаю, что тебе действительно лучше пожить некоторое время у подруги.

Тетушка со мной тут же согласилась и сказала, что вернулась домой только за халатом и тапочками и что с милицией она встречаться не собирается, и я, дескать, могу быть спокойна. После таких ее слов я уже никак не могла оставаться спокойной. Мало того, что человека, забравшего у нас документы, убили в подъезде, так еще и родная тетя меня в чем-то подозревает.

— Что за черт?! — выругалась я, захлопывая крышку мобильника. — Видать, беда не приходит одна.

Я с раздражением поглядела на свою первую беду, то есть на Фиру, и, развернувшись на каблуках, а точнее, на пятках, поскольку была в кроссовках, быстрым шагом направилась к дому. Надо было немедленно поделиться неприятностями с Лялькой.

А в доме уже был накрыт стол к ужину. Прокофий Иванович и дед Василь сидели рядком на диванчике и неотрывно следили за действиями тетки Марты. Та проворно шныряла из кухни в «залу» и все подносила и подносила бесконечные тарелки и миски со всевозможными соленьями и вареньями. Закусок на столе было видимо-невидимо, и Лялька, в смятении поглядывая на все это благолепие, уже заранее опасалась за свою фигуру.

— Зря я наверно с вами поехала, — тихо произнесла она. — Плакала моя фигура. Мне же ничего этого нельзя. У меня же диета. Но как я всего этого хочу!!!

— Сейчас я тебе такое скажу, — шепнула я Ляльке на ухо, что сразу аппетит пропадет. — Пойдем, выйдем.

Лялька с неудовольствием покосилась в мою сторону.

— А после ужина нельзя?

— Промедление смерти подобно, — бросила я на ходу и выскользнула за дверь.

На улице я оглянулась по сторонам и, опасаясь, как бы нас кто-нибудь не услышал, потянула Ляльку подальше от дома — в сад. Та же расценила мои действия по-своему, решив, что я, так же, как и Фира, всерьез заигралась в его казаков-разбойников. Но когда я поведала ей о телефонном звонке и о том, что рассказала мне тетя Вика, скептическое настроение вмиг покинуло мою подругу, и она не на шутку обеспокоилась.

— Прямо в подъезде, говоришь, убили? — переспросила она. — И дипломат украли?

Я кивнула и в дополнение сообщила, что милиция уже опрашивает всех жильцов дома — выясняют личность пострадавшего и к кому он приходил.

— Хорошие дела, — «обрадовалась» Лялька. — Сейчас выяснится, что приходил он к тете Вике за пакетом. А пакет привезли мы. А в пакете... Слушай, Марьяшка, а Макс не говорил, что было в том пакете?

Я отрицательно помотала головой. Я-то не знала, что было в том пакете. Но вот милиция обязательно захочет об этом узнать, а заодно и побеседовать с тем, кто последним видел убитого, в смысле убитого, когда тот был еще живым.

От всего свалившегося на мою бедную голову мои мысли совершенно запутались. А как узнают они про конверт и про то, кто его привез, так точно на допросы затаскают.

Я поделилась своими мыслями с Лялькой.

— Да уж, — согласилась она, — с милицией встречаться не хочется. Но может, до этого и не дойдет, если, конечно, соседка, Вероника Маврикиевна, то есть, тьфу, Матвеевна, не проболтается. Она ведь при всех разговорах присутствовала, конверт видела и знала, что за ним должны были приехать...

Я испуганно уставилась на Ляльку.

— И что же теперь делать?

— Тетушке звонить. Пусть предупредит соседку, чтобы держала язык за зубами.