Яд Минувшего. Часть 1

«Скачи! На огонь… Во имя Астрапа!…» Не в той ли скачке он сбросил с шеи любовь, сбросил и не заметил?

- Катари, ты знаешь, что это за статуя?

Бывшая королева повернула голову, возвращаясь из иных миров. В светлых глазах плеснулось удивление и узнавание.

- Мне страшно на тебя смотреть… Ты так похож на Мишеля, только эта прядь… Откуда она?

- Память, - пошутил Эпинэ, - о том, как меня не убили. Вернее, о том, как убили не меня. Маленьким девочкам лучше не знать.

- Я тебе соврала, - внезапно вскинула голову Катари, - мерзко соврала… Я не стала бы защищать Рокэ, я бы струсила.

- Не кори себя, - Робер обнял сестру за плечи, - не надо. Ты - женщина, а не драгун.

- Ты даже не представляешь, как ты прав. - Глаза Катарины стали отчаянными. - Беда именно в том, что я женщина. Я не принадлежу себе… У меня будет ребенок, кузен, он родится в конце весны.

- Как? - не понял Эпинэ. - У тебя? Сейчас?

- Дети не спрашивают когда. - Катари извернулась, высвобождаясь из объятий, лицо ее пылало. - Робер, я никому его не отдам, слышишь, никому! Он будет моим, единственный уцелевший, последний! Старших я не увижу, я это чувствую…

- Зачем ты так…

- Помолчи, иначе я опять струшу. Так просто сидеть в темноте и бояться, и так страшно выйти на свет… У меня отбирали детей при рождении, сразу, навсегда! Я их видела только на церемониях, в чужих руках. Я рожала три раза, три, но мне не оставили никого! Это ты понимаешь? Они живы и здоровы, они в Торке, но они меня не знают, а я их…

Другая бы спрятала лицо в платок или в ладони, Катари просто шла вперед, отпустив слезы на свободу. Женщина-кошка смотрела на брата и сестру белыми, без зрачков, глазами, неряшливо топорщились голые ветки, между ними темнел одинокий сгусток. Гнездо…

- Ты давно знаешь? - наконец спросил Робер.

- Теперь мне кажется, я почувствовала сразу… Хлопнула дверь, я осталась одна и вдруг поняла, что это не так, что нас уже двое… Мужчина этого не поймет.

- Еще бы. - За кем закрылась эта дверь? Вряд ли за Фердинандом. Значит, Рокэ… И неважно, что во дворце хозяйничали Рокслеи. Если Штанцлер вышел из часовни, Алва мог войти.

- Я не должен спрашивать, но твой ребенок… он ведь не Оллар?

Катарина стиснула руки, он навсегда запомнит ее перчатки, черные, без шитья и оторочки. Женщина вздернула подбородок:

- Мои старшие дети - Оллары, и пусть я умру без исповеди, если лгу! Пусть Карл получит трон, а Октавия и Анжелика - любовь, но младший только мой!

- Прости, - зачем он полез с расспросами, ей и так больно, - я не хотел тебя обижать.

- Это ты прости. - Она попыталась улыбнуться, жалкая попытка! - Я тебе верю, очень верю… Я не верю в то, что твой Ракан пришел надолго, и я не знаю, кто его сменит. Если б я была, нет, не служанкой, о таком счастье я не мечтаю, хотя бы графиней, я могла бы быть откровенной, но я королева. Для одних - бывшая, для других - нет, а мой ребенок - заложник.

Чтобы его спасти, я солгу и перед людьми, и перед Создателем, но солгать можно только раз, второй раз не поверят. Ты меня не предашь, я знаю, но ты плохой обманщик. Прости, но я буду молчать, пока меня не загонят в угол. Тогда я отвечу. Назову то имя, которое защитит меня и сына, а это будет сын! Я это чувствую…

- Хорошо. - Он и впрямь плохой лжец, хотя сюзерен ему почему-то верит. - Я могу тебе помочь?

- Как? - Так глухо и безнадежно говорят об умерших и о старости. - Альдо Ракан не отпустит Катарину Оллар, тем более в тягости. Не знаю, сколько еще я смогу скрывать свое положение. Если б со мной была госпожа Арамона, но я совсем одна… Хуже, чем одна, я среди чужих.

- Ты права, - Робер снова обнял кузину, на этот раз она не отстранилась, наоборот, приникла к нему, - и ты ошибаешься. Альдо тебя не отпустит, это так, но и в Олларии можно найти помощь, и я знаю где.

2

Маршал Севера бросил бумаги в ящик стола, повернул ключ, вытащил его и сунул в карман. Чарльз Давенпорт не обиделся: Фердинанд ключей не прятал и комнат не запирал, а чем кончил? Скрывать, так уж от всех, тогда никто не будет в обиде.

- Садитесь, виконт. Вы уже отдохнули и еще не застоялись? - Это была шутка, но смеяться не хотелось.

- Я готов в любое время выехать в Бергмарк. - Не вызови Савиньяк теньента Давенпорта сегодня, завтра Чарльз стал бы добиваться аудиенции по собственному почину.

- Кто-то в Бергмарк отправиться должен, - подтвердил маршал, - а вы или нет, сейчас решим. Я предлагаю вам должность офицера для особых поручений при моей персоне. Если вас это не устраивает, отправляйтесь в Торку и дальше, к отцу.

- Могу я спросить о причинах вашего предложения? - Следовало сказать «заманчивого» или «лестного», но Чарльз никогда не умел объясняться с начальством.

- Вы знаете Олларию и знаете правду, по крайней мере изрядный ее кусок. Это может оказаться полезным. - Маршал перевернул песочные часы, зевнул и взялся за толстую, потрепанную книгу. - Короче, думайте.